— Но что… — Гермиона взглянула на портрет Арианы.
В конце уходящего в картину туннеля появилась маленькая белая точка, и вот уже Ариана двигалась обратно к нам, увеличиваясь по мере приближения. Но теперь она была не одна — с ней шел еще кто-то, выше ее ростом, прихрамывая и явно волнуясь. Лицо его было изранено, изорванная одежда висела клочьями. Обе фигуры становились все больше, так что в раму помещались уже только лица и плечи. И тут картина распахнулась, словно дверца в стене, и за ней открылся настоящий туннель. Оттуда выбрался обросший, израненный и оборванный настоящий Невилл Долгопупс и с воплем восторга бросился к Поттеру:
— Я знал, что ты придешь! Я знал, Гарри!
Мы все пошли за Невиилом по темному проходу.
— Я не помню этого прохода, — идя за Невиллом, сказала я.
— Да, раньше его не существовало, — ответил Невилл. — Семь потайных ходов были запечатаны перед началом года. И пройти можно только здесь. В замке полно Пожирателей смерти и дементров! — закончил он.
— Ну и что, Снейп ужасный директор? — спросила Гермиона.
— Его почти не видно, — ответил Невилл. — Нужно опасаться Кэрроу.
— Кэрроу, — переспросил Поттер.
-Да, — уточнил Невилл. — Брат и сестра. Отвечают за дисциплину. Они обожают наказывать. — Сказав это, Невилл показал на синяк вокруг глаза. — Хогвартс изменился.
Мы оказались в подземелье, когда услышали звук других, спокойных, шагов.
— Идите, — тихо сказала я. — Я задержу.
Остановившись, я только и успела взять волшебную палочку.
— Кто здесь? — спросил низкий голос.
— Я, — ответила я и вышла из-за стоявших в коридоре рыцарских доспехов.
========== Глава LXIV. Выбраться на свет ==========
Май 1998 года.
Вот оно. Самый темный день. Самый темный час. Подними подбородок, расправь плечи.
При виде его я тяжело выдохнула. Черные волосы, свисающие по сторонам худого лица, мертвый, холодный взгляд черных глаз. Северус был не в пижаме, а в обычной своей черной мантии и тоже держал палочку на изготовку.
— Анри? — спокойно спросил он. — Что ты тут делаешь?
— Пришла поговорить с тобой, Северус, — ответила я.
Северус подошел ближе, обшаривая взглядом воздух позади и вокруг меня.
— Я полагал, — сказал Северус, — что ты далеко от Хогвартса.
— Вот как? — удивилась я. — На каком же основании ты так полагал?
Северус схватил меня за руку:
— Потому что ты сбежала от меня.
— У тебя есть возражения?
— Какого черта ты здесь забыла? — схватил он меня за плечи и стал трясти.
Северус повернул голову, как будто что-то услышал. Его глаза встретились с моими, от удивления его гибкое тело застыло без движения. Мы стояли и смотрели друг на друга довольно долго, а расстояние между нами все увеличивалось.
— Я пришла спасти тебя, — сказала я.
Северус ничего не ответил, молча повел меня в свой кабинет. Захлопнув дверь за нами, Северус отпустил мою руку.
— Пробраться сюда было глупо.
— Отправиться в ловушку, зная, что это ловушка, еще глупее.
— Я бы отдал жизнь…
— Ты не просто отдаешь свою жизнь, но и свой шанс на нормальную жизнь, на любовь.
— Может, ты и права, — Северус взглянул мне прямо в глаза. — Все лучше, чем попытаться и потерпеть неудачу, верно?
— Думаешь, я потерпела бы неудачу?
— У всех есть мечты, Анри, но лишь немногие смогут воплотить их в жизнь, так зачем же притворяться?
— Я не позволю тебе умереть, пока ты не поймешь, что любим! Многими и так сильно. И никем так сильно, как мной.
— Я сказал, что готов умереть, но желанием не горю.
— Как же ты меня бесишь, самовлюбленная скотина! — Я еле сдерживала рвущееся негодование и желание вмазать Северусу.
— Побереги свои угрозы, дорогая моя, — намекнул Северус.
—Северус, ведь ты очень умный человек, — заявила я. — Почему же ты совершаешь умную ошибку, предполагая, что все остальные идиоты.
— А с какой стати тебе вдруг пришла в голову идея спасать весь мир? Ведь ты пока едва ли в силах спасти саму себя!
— Он убьет тебя, Северус!
Губы Северуса дернулись.
— Для мертвого человека я в полном порядке, — с подчеркнутой мелодичностью произнес он, — или я ошибся?
— Дай мне все объяснить, — возразила я.
— Не старайся, — едко произнес он, — у тебя это не очень хорошо получается.
Почему он всегда ставил меня в глупое положение? Почему я не могла хотя бы рассердиться? Потому, что я любила его. Верил он или нет, но это была правда. Без всякой корысти и не думая о последствиях.
— Если ты была в моей голове, то знаешь, что я видел. Страдания. Каждый момент в пространстве и времени горит. Это должно прекратиться. И я остановлю это.
— И ты используешь Поттера, чтобы прекратить войну? Убив их обоих!
— Ты сама помнишь, что он сказал, — гневно произнес Северус. — «Поттер должен умереть, и убить его должен сам Волан-де-Морт. Это самое важное».
Северус слегка согнул левую руку, на которой возле локтя была выжжена Черная Метка.
— Что ж, ты почти справился. Вопреки тому, чего от тебя ожидали. Плохо то, что они обвинят тебя во всем этом. Они не допустят, чтобы люди узнали правду. Станешь козлом отпущения. Прикрытием для них. И потом, ты ведь злодей. Знаешь, на пару секунд у меня появилась надежда.
— Надежда? Надежды и грехи не замолить, Анри.
— Ну ты и не священник, чтоб я тебя исповедовалась, — я стукнула его по груди.
— Я все эти годы делал грязную работу, не показывал эмоций. Но ты… ты другая.
— Это плохо?
— Плохо для меня. Я не хотел думать о тебе, хотел быть сосредоточенным, а потом увидел тебя. Когда тебя ранили. Как ты боролась за свою жизнь.
— Да, я не спорю. Но знаешь, люди становятся такими, когда приходится многое повидать. Опыт делает нас лжецами. Мы врем о том, кто мы и что сделали…
— Есть кое-что обо мне… что тебе не понравится, если ты узнаешь.
— Думаешь, у меня нет скелетов?
— Я совершил поступки ужаснее, чем ты можешь вообразить! Стоит мне закрыть глаза… я слышу криков больше, чем кто-либо сумеет перечесть! А знаешь, как справляться с этой болью? Нужно сжать ее крепко-крепко, пока она не станет обжигающей, и сказать… Никому больше не придется так жить! Никому не придется чувствовать такую боль! Никому, пока я жив!
Бороться с этим человеком было смешно и бесполезно. Этот урок я уже имела возможность выучить.
Осознание своей полной беспомощности вызвало у меня какое-то странное, будоражащее чувство.
Я знала, каких усилий стоила ему эта мольба и попытка придать всей ситуации саркастический оттенок.
С трудом преодолев ком в горле, я спросила:
— Ты нервничаешь?
— Да…
— Я нервирую тебя?
— Да…
— Хорошо, потому что в этом вся идея.
— Какая?
— Ты до усрачки пугаешь людей, и тогда они не видят, насколько напуган ты сам.
— В аду есть специальное место для тебя, Анри. Оно называется троном.
Северус подошел ближе ко мне, меня стало немножко трясти. Я была напряжена и немного вздрогнула. Я ощутила его ладони на своих плечах. Меня обняли большие, сильные руки, а его грудь коснулась теплом моего тела. От неожиданности я задохнулась и тотчас же попыталась вырваться. Его руки напряглись, и в следующее мгновение мои локти оказались намертво прижатыми к бокам. Я не могла ни наклониться, ни повернуться, ни пошевелиться. Я быстро и отрывисто дышала, и вздымавшаяся грудь то и дело касалась его груди. Он не причинял мне боли, однако высвободиться из его объятий было невозможно.
— И зачем же ты пробралась сюда? Надеюсь, не для очередного скандала со мной.
— Именно, — отрезала я.
— В таком случае, печально, — ответил он. — Я не намерен слушать твой очередной бред.
Я задумалась о том, что такое правда. Может быть, мы придаём ей слишком большое значение, и сказать правду — это акт высшего эгоизма, когда мы освобождаем душу.