— Сейчас все в Большом зале, нам немедленно нужно туда, — сказала я, выходя из комнаты.
Я распахнула огромные двери Большого зала в тот самый момент, когда Поттер вышел из строя учеников и стоял напротив Северуса.
— Я думаю, несмотря на все ваши обстоятельные меры защиты, — воскликнул Поттер, — у вас проблемы с безопасностью директор! — Поттер оглянулся назад, увидев меня и Орден, уточнил. — И, боюсь, весьма серьезные!
— Как смеете вы стоять, где стоял он? — крикнул Поттер. — Скажите им, что произошло в ту ночь! Как смотрели ему в глаза! Он доверял вам, а вы … Убили его! Скажите им!
Северус в этот момент вытащил свою палочку и наставил ее на Поттера. Студенты все закричали и разошлись по сторонам. Я сделала молниеносный выпад, оттолкнув Поттера, наставив свою палочку на Северуса.
Я заметила, как рука Северуса дрогнула, он хотел отпустить свою палочку. Но моя рука с палочкой рассекла воздух, и в Северуса полетело заклятие. Однако его Щитовые чары сработали так стремительно, что я слегка покачнулась. Я направила палочку на факел на стене, и он вылетел из подставки. Тут же превратившееся в огненное кольцо, которое полетело на Северуса, точно лассо…
Теперь это был уже не огонь, а огромная черная змея, и я превратила ее в столб дыма, который в мгновение ока сгустился и обернулся роем разящих кинжалов. Снейпа спасло от них лишь то, что он перенаправил их на Амикуса и Алекто, стоявшими за ним, и кинжалы со звоном вонзились один за другим в них…
А Северус в это время левитировал через окно, разбив его
— Трус! Трус!- крикнула я ему вслед.
Весь зал тут же наполнился светом, и студенты радостно зааплодировали.
— Наш директор взял кратковременный отпуск, — сказала профессор Макгонагалл подойдя ко мне.
— Профессор Макгонагалл! — обратилась я к ней. — Нужно срочно забаррикадировать школу, он летит сюда!
— Отлично! Сюда летит Тот-Кого-Нельзя-Называть! — сообщила Макгонагалл остальным преподавателям. Стебль и Флитвик ахнули. Слизнорт издал тихий стон.
— Поттеру нужно кое-что сделать в замке по приказу Дамблдора. Мы должны пустить в ход все доступные нам способы защиты, пока Поттер будет выполнять задание.
— Вы, конечно, понимаете, что никакие наши усилия не способны отражать Сами-Знаете-Кого до бесконечности? — пропищал Флитвик.
— Однако задержать его мы можем, — откликнулась профессор Стебль.
— Спасибо, Помона, — сказала профессор Макгонагалл, и волшебницы обменялись мрачнопонимающим взглядом. — Я предлагаю установить сперва базовую защиту по нашим границам. Учеников нужно будет эвакуировать, но если среди совершеннолетних найдутся такие, что захотят остаться и бороться вместе с нами, им, я полагаю, не следует чинить препятствий.
И она удалилась быстрым шагом, бормоча: Тентакула. Дьявольские силки. Дремоносные бобы… Да, посмотрю я, как Пожиратели смерти с ними справятся.
— А теперь — Пиертотумлокомотор! — крикнула профессор Макгонагалл уже в вестибюле.
По всему коридору статуи и доспехи соскочили со своих постаментов. По стуку и треску над головой и под ногами я поняла, что-то же самое происходит на всех этажах замка.
— Хогвартс в опасности! — воскликнула профессор Макгонагалл. — Охраняйте границы, защищайте нас, выполняйте свой долг перед школой!
С громом и скрежетом толпа движущихся статуй прошествовала мимо меня. Некоторые были меньше, некоторые больше натуральной величины. Среди них были и животные, а лязгающие доспехи потрясали мечами и размахивали медными шарами на цепях.
— Началась Война, — прошептала я и положила ладонь на свой живот.
Зачастую, только чувствуя приближение конца, мы можем что-то изменить.
Сердце мое словно пронзила ледяная игла. Чтобы любить по-настоящему, без оглядки, надо чтобы терять было нечего. Решиться подойти к этой пропасти можно лишь когда все страхи позади. Чтобы суметь быть с тобой в этот миг, надо успеть повидать свергнутые империи и пережить самые жуткие ненастья. Надо столько всего пережить, столько всего загубить, чтобы теперь с тобой уже не губить ничего. Любовь ничего не стоит, когда она новая, чистая, светлая. Любовь перед бурей — это не выбор, это закон. И когда произойдет несчастье или случай — надо быть рядом, крепко стоять на ногах, найти слова, верный жест и взгляд. Да, мой малыш, этот миг, поверь мне, я не загублю. Мы одержим победу!
Июнь 2006 года.
Я уже выходила из кабинета, когда на меня налетел Персиваль.
— Персиваль? — удивлено произнесла я.
— Адрианна, ты меня избегаешь? — спросил он, закрывая дверь.
— Если ты забыл, то я тебе напомню, я замужем. — Я отошла от него на безопасное расстояние.
Персиваль вмиг преодолел это расстояние и сжал меня в объятиях.
— Отпусти, — отдернула я его.
— И не подумаю. — Он страстно меня поцеловал, уперев спиной в стену, создавая быструю и сильную волну собственного желания.
Персиваль быстро пробежался касаниями ладоней по моей шее, ягодицам, меж грудей и бедер, на прикосновение к которому я ответила сильным сжатием ног.
— Я хочу тебя, — прохрипел он прямо мне в губы.
— Персиваль, я прошу тебя, — попросила я. — Я не хочу… Я…
Его ладони вдруг оказались у меня под рубашкой на обнаженных плечах. Горячие мужские ладони практически обожгли меня: он провел руками по моим плечам, снимая рубашку, и я чуть задрожала от его прикосновений.
В мире существует лишь одна логика — логика страсти. Рассудок предостерегает нас только до поры до времени, а потом, когда кони неудержимо рвутся вперед, он садится на козлы и уже только следит, чтобы они не разнесли экипаж. Сердце человеческое не может уберечься от любви, а любовь — это стихия, такая же сила, как морской прилив и отлив. Если женщина любит мужа, ее сам дьявол не оторвет от него. И клятва в верности, которую она дала перед алтарем, — лишь освящение любви. Но иногда…
— Персиваль, прошу, не надо! — уже просила его я. — Пожалуйста, прекрати!
Он сжал мою грудь, а затем своими ногами раздвинул чуть шире мои ноги, немного прижал, чтобы они были неподвижны, и, чуть приподняв свой торс, стал спускаться обильными полизываниями и поцелуями к моей шее, затем к участку меж моих грудей.
— О боже… — всхлипнула я. — Отпусти меня, Персиваль.
Его руки скользили по моему телу и подбирались к самому сокровенному, как вдруг резкий рывок — и Персиваль оказался на полу.
— Я убью тебя! — в бешенстве заорал Северус, наставив палочку на Персиваля.
— Северус… — бросилась к нему. — Северус… Я могу все…
Я встала между ними, и лучше бы не поднимала свои глаза на мужа. Его глаза были переполнены ненавистью, злобой, отвращением и презрением.
— Северус, — взмолила я. — Прошу… Я…
Я вцепилась в его рукав, зная, что он собирался сделать.
— Убью, — лишь раз за разом рычал Северус.
— Родной мой. — Я смотрела на него и только сейчас начала осознавать, что сделала.
«Боже, что я натворила», — крутилось в голове.
— Ты любишь его, — прохрипел сквозь зубы Северус.
— Нет, милый, я…
Северус презренно посмотрел на меня:
— Дрянь, — и ударил по лицу, — шлюха!
Я прижала ладонь к щеке, по которой получила удар.
— Как ты… — он замахнулся в очередной раз, но остановился.
Схватил меня за горло и сильно сжал руками. Мне стало тяжело дышать, я задыхалась, воздуха не хватало.
— Отпусти ее, — приказал Персиваль.
— Что? — Северус, не отводя от меня глаз, прошептал заклинание, и Персиваль отлетел. Он ударился об шкаф и все полки с книгами рухнули на него.
— Северус… — прохрипела я, пытаясь убрать его руку с моего горла. — Я умоляю…
— Ты умоляешь меня? — рявкнул он. — Я только что застал тебя с мужчиной! Твою мать, Анри! — В его глазах ярость вперемешку с болью.
— Северус… — Слезы катились из глаз.
— Ты мне противна! — прохрипел он мне прямо в лицо и отпустил руку с моего горла.
Я сжала руками его и стала кашлять.