Разумеется, гораздо удобнее было бы расстегнуть молнию на черепе, вынуть мозг, сунуть его под воду и просто-напросто смыть в канализацию все сожаления, обиды и оскорбления, а затем начать всё заново. Но это, увы, невозможно.
Глаза мои широко открылись под прижатыми пальцами. Я вскочила с постамента и вихрем помчалась в кабинет Северуса за последней своей надеждой.
Погруженная в безнадежные раздумья, я свернула за угол, но не успела пройти по очередному коридору и нескольких шагов, как слева от меня с оглушительным звоном разбилось окно. Я едва успела отскочить в сторону — в оконный проем влетело огромная статуя, врезавшись в противоположную стену.
В конце коридора уже лежали первые жертвы начавшейся битвы — двух каменных горгулий, обычно охранявших вход в учительскую, раскололо на куски заклятием, влетевшим в другое разбитое окно. Их останки слабо шевелились на полу.
Едва я переступили порог кабинета Северуса и закрыла за собой дверь, шум битвы смолк: меня обступила полная тишина. Тут же я подбежала к полкам с зельями и, взяв первые попавшие флаконы с зельем, сунула их в карман.
Кровь загудела у меня в ушах, сердце дрогнуло: вот он, справа — потрепанный старинный буфет, в который Северус хранит ингредиенты. Я стала, искала безоар, найдя его в маленькой коробочке, сунула его в карман мантии.
У меня вдруг зашумело в ушах, как от огненного виски, и я чуть не споткнулась.
Замок сотрясся от страшного грохота, я бросилась наружу. Дойдя до конца коридора, я вспомнила еще одно и, пошарив в кармане своей мантии, нашла флакон с слезами Феникса.
«Как же я про него забыла!» — осенило меня, держа флакон.
Меня спугнула профессор Стебль, прошедшая мимо в сопровождении Невилла и дюжины других учеников, все в наушниках-заглушках и с большими цветочными горшками в руках.
— Мандрагоры! — крикнул Невилл через плечо, пробегая мимо меня. — Мы будем бросать их через стены — посмотрим, как это понравится приспешникам Волан-де-Морта.
Я ускорила шаги, прошла мимо длинного ряда портретов и заметила, как изображения — волшебники и волшебницы в кружевных воротниках и камзолах, доспехах и мантиях — сходили со своих мест и перебирались в рамы друг к другу, выкрикивая новости о происходившем в других частях замка.
Я уже добралась до конца коридора, когда внезапно весь замок содрогнулся. Глядя, как слетает со своего постамента огромная ваза, я поняла, что над Хогвартсом сгустились чары более страшные, чем те, которыми владели я и Орден Феникса.
Я побрела по сотрясающимся переходам, держа палочку наготове. В одном из коридоров позади меня перебегал от портрета к портрету маленький нарисованный рыцарь, сэр Кэдоган, бряцая доспехами; он подбадривал остальных воинственными криками, а за ним трусил рысцой его жирный пони.
Я поспешно повернула за угол и увидела там Фреда с маленькой группой; они стояли у другого опустевшего постамента, чья статуя раньше заслоняла тайный проход. Держа палочки наготове, ребята приложили уши к замаскированному отверстию.
— Веселая ночка! — крикнул Фред, когда замок вновь сотрясся, когда я промчалась мимо, подстегиваемая смесью ужаса и восторга. Я влетела в следующий коридор, но дорогу мне преградил Аберфорт Дамблдор с палочкой на изготовку.
— Через мой трактир сигают сотни детишек, мисс Дамблдор!
— Я знаю, мы эвакуируем их, — сказала я. — И откуда вы…
— Альбус мой брат, — сказал Аберфорт. —Но я не глухой и уж точно не слепой. Вы копия Кетлин, с которой мой брат был в близкой связи много лет назад.
— Я надеюсь, что это пока останется в тайне, —
предупредила я.
— Надеетесь скрыть от всех свое происхождение? — спросил он.
— Но ведь вашему брату удалось.
Аберфорт фыркнул, повернулся и пошел в другую сторону.
В это время наверху раздался взрыв. С потолка посыпалась пыль.
Стены снова задрожали.
— Адрианна! — Меня окликнули.
Я повернулась и увидела Тонкс:
— А я думала, ты у матери с малышом Тедди.
— Я не могла вынести неизвестность… — У Тонкс был подавленный вид. — Ты не видела Римуса?
— Он собирался вести группу бойцов на территорию замка…
Тонкс без дальних слов бросилась вон.
Стены и потолок ходили ходуном, воздух был наполнен пылью, а в окнах мелькали красные и зеленые вспышки, долетавшие до подножия замка. Я поняла, что Пожиратели смерти вот-вот будут здесь. Внизу я увидела великана, петлявшего по территории, громко крича и размахивая чем-то вроде каменной горгульи, сорванной с крыши.
Я направила палочки на соседнее окно, стекла которого были выбиты, и метко пустила заклятие в толпившихся внизу Пожирателей.
— Вся в отца! — крикнул кто-то, пробираясь ко мне сквозь тучи поднятой пыли. Я узнал Аберфорта, его седые волосы развевались; он вел по коридору группу школьников. — Похоже, они сейчас проломят северную стену — они привели с собой великанов!
Длинная кавалькада прозрачных всадников галопом промчалась мимо, их зажатые под мышкой головы издавали кровожадные клики. Вокруг по-прежнему шла битва. Слышались крики — и это был не только боевой клич отступающих призраков. Страх затопил меня ледяной волной!
Пожиратель смерти, на которого я нарвалась, рухнул под тяжестью Оглушающего заклятия.
Раздался взрыв. И в тот самый миг, когда непосредственная опасность отступила, мир вдруг распался на куски. Я почувствовала, что лечу по воздуху; все, что я могла сделать, — это крепче вцепиться в тоненькую деревянную палочку, свое единственное оружие, и закрыть голову руками. Я слышала крики и вопли.
А потом мир превратился в боль и полумрак. Я лежала, полузасыпанная щебенкой, в развалинах коридора. Холодный воздух подсказывал, что стену замка с этой стороны разнесло вдребезги, а липкая горячая струя, сбегавшая по щеке, — что я ранена. Потом я услышал страшный крик, от которого внутри у меня все оборвалось, — крик боли, какую не могли вызвать ни пламя, ни заклятие, и я поднялась, шатаясь, охваченная ужасом, какого еще не испытывала в этот день, а может быть, и никогда в жизни…
Где стена обрушилась, виднелись три копны рыжих волос. Я пошатываясь и спотыкаясь, стала карабкаться через завалы камня и дерева.
— Нет! Нет! Нет! — кричал чей-то голос. — Нет! Фред! Нет!
Перси тряс брата за плечи, Рон стоял на коленях позади них, а Фред глядел перед собой неподвижными невидящими глазами, и на его губах еще витал призрак его отзвучавшего смеха.
Я потеряла контроль над своими мыслями, парившими в странной невесомости, не в силах понять невозможное.
И тут в дыру в стене, проделанную взрывом, гулко шлепнулось чье-то тело, и из мрака в них полетели заклятия, врезаясь в стену за моей головой.
— Ложись! — крикнула я и потянула Рона на пол, а Перси так и лежал, закрывая собой тело Фреда, защищая его от новых повреждений.
— Перси, пошлите, надо уходить отсюда! — крикнула я.
Перси покачал головой.
— Перси!
На копоти, покрывавшей лицо Рона, я увидела светлые дорожки слез. Рон схватил старшего брата за плечи и потянул, но Перси не тронулся с места.
— Перси, ты ему уже ничем не поможешь! Надо идти… — вскрикнула я.
Перси обернулся, через дыру в стене лез огромный паук, размером с небольшой автомобиль.
Направив палочку, я выкрикнула заклинание, чудовище отпрянуло, страшно дергая омерзительными ногами, и пропало в мраке.
Рон вслед пальнул Оглушающим заклятием в переднее чудовище, и оно свалилось на своих товарищей; пауки скатились по стене вниз и исчезли из виду. Над самой головой просвистело еще несколько заклятий, растрепав мне волосы.
— Идемте скорее!
Рон наклонился к телу Фреда и взял его под мышки. Перси, поняв его намерения, разжал судорожную хватку на теле брата и стал помогать. Пригибаясь до самого пола, чтобы уклониться от летевших из двора замка заклятий, они оттащили Фреда с дороги.
— Сюда, — сказала я, и они положили его в нишу, где прежде стояли доспехи. Я не могла заставить себя смотреть на Фреда ни мгновения дольше, чем необходимо.