И пошел прочь, не глядя на онемевшего Северус…
Директорский кабинет. Ночь. Дамблдор в своем высоком кресле за письменным столом завалился на бок. Похоже, он в полубессознательном состоянии. Его правая рука, почерневшая и обугленная, бессильно повисла. Северус бормочет заклинания, направляя палочку на запястье Дамблдора, а левой рукой вливает ему в горло густой золотой напиток.
— Что здесь… Отец, что с твоей… — Я замерла в дверях.
Весь присутствующий состав суда посмотрел на меня, а потом обратно уставились в Омут.
Спустя несколько мгновений веки Альбуса дрогнули и приоткрылись, он посмотрел на меня.
— Зачем? — сказал Северус без всяких предисловий. — Зачем вы надели это кольцо? На него наложено заклятие, вы не могли этого не знать… Зачем вам вообще понадобилось его трогать?
Я подошла к отцу и посмотрела сначала на его обугленную руку, потом на некое кольцо, которое лежало на столе перед Альбусом. Оно было разбито. Рядом лежал меч Гриффиндора.
Альбус поморщился:
— Я… сделал глупость. Не устоял перед искушением…
— Каким искушением?
Альбус не ответил.
— Чудо, что вам удалось вернуться сюда! — в голосе Северуса звучало бешенство. — На это кольцо наложено заклятие исключительной силы. Самое большее, на что мы можем надеяться, — это ограничить его действие одним участком. Пока мне удалось запереть его в одну руку.
— Где ты его нашел? — спросила я, внимательно рассматривая кольцо.
— Я давно его ищу. Это кольцо Марволо Мракса — реликвия, хранившаяся в семье Мраксов: золотое кольцо с простым камнем, на котором была выбита печать Певерелов. После смерти Марволо кольцо перешло к его сыну, Морфину, у которого и было похищено летом 1943 года. Убивший перед этим всю семью своего отца, Волан-де-Морт сделал из кольца крестраж.
— Крестраж? — переспросила я.
— Крестражи — это спрятанные обломки души Волан-де-Морта, без уничтожения которых невозможно победить его. Найдя Кольцо Марволо Мракса, я обнаружил, что камень в перстне — это воскрешающий камень, который я искал когда-то. Не удержавшись от соблазна, я надевал кольцо… Я совершенно потерял голову. Именно этот Дар я хотел иметь больше всего. Я, забыв, что реликвия теперь превратилась в крестраж, попытался вернуть из небытия Кэтлин.
— Для чего, отец?
И опять весь состав Визенгамота оглянулись и странно удивились тому, что я произнесла.
— Ну, хотя бы для того, чтобы попросить у неё прощение… — продолжил Альбус.
— Попросил? — взревела я. — Чем ты только думал, отец?
— Прошу, Адрианна, — попросил Альбус. -Успокойся, все уже в прошлом.
— Успокойся? — удивленно произнесла я. — Ты оказался на пороге смерти. Если бы не Северус…
— Я смог лишь заключить проклятие Кольца в кисть правой руки, — ответил Северус, — но я не смог убрать проклятие полностью. Директор, вам никогда не вылечить почерневшую руку, более того, смерть будет медленно подкрадываться…
Отец приподнял свою почерневшую, ни на что уже не годную руку и осмотрел ее с таким выражением, как, будто ему показали любопытнейший экспонат.
— Вы отлично справились, Северус. Сколько мне осталось, как вы думаете?
Альбус говорил обычным тоном, как будто спрашивал прогноз погоды. После недолгого колебания Северус ответил:
— Не могу сказать. Может быть, год. Сдержать такие чары навсегда невозможно. Постепенно они начнут распространяться, это из тех заклятий, которые со временем только усиливаются.
Альбус улыбнулся.
— Как мне повезло, как невероятно повезло, что у меня есть вы, Северус.
— Если б только вы позвали меня чуть раньше, я, возможно, мог бы сделать больше, выиграть для вас больше времени, — с болью сказал Северус. Он посмотрел на разбитое кольцо и на меч. — Вы что, думали, что, разбив кольцо, вы разобьете чары?
— Что-то в этом духе… Я, видимо, был просто не в себе… — сказал Альбус, с усилием выпрямляясь в кресле. — Ну что ж, это сильно упрощает дело.
Северус и я посмотрели на него в полном недоумении. Альбус улыбнулся:
— Я имею в виду тот план, который выстроил вокруг меня лорд Волан-де-Морт. План заставить этого бедного мальчика, Малфоя, убить меня.
Северус опустился в кресло, где так часто сидела сама я, напротив стола Альбуса. Он сказал хмуро:
— Темный Лорд и не ждет, что Драко добьется успеха. Это просто наказание за недавние промахи Люциуса. Медленная пытка для родителей Драко, вынужденных наблюдать его провал и наказание.
— Короче говоря, мальчику вынесен смертный приговор, как, разумеется, и мне, — сказал Альбус. — Ну, а естественный преемник по этому заданию, после провала Драко, будете вы, если я правильно понимаю?
Настала короткая пауза.
— Да, таков, я думаю, план Темного Лорда.
— Да о чем вы, черт возьми, говорие? — теряя терпение, спросила я. — Вы слышите себя?
— Адрианна, дорогая моя, успокойся, обратного пути у нас нету. Лорд Волан-де-Морт полагает, следовательно, что в ближайшем будущем ему больше не нужен будет соглядатай в Хогвартсе?
— Да, он думает, что школа скоро будет в его руках, — ответила я вместо Северуса.
— А если она и вправду окажется в его руках, — сказал отец таким тоном, как будто речь шла о чем-то постороннем. — Вы даете мне слово сделать все, что в ваших силах, чтобы защитить учеников Хогвартса?
Северус медленно кивнул.
— Отлично. Теперь вот что, Северус, ваша главная задача сейчас — выяснить, что собирается делать Драко. Напуганный пятнадцатилетний мальчишка опасен и для самого себя, и для окружающих. Предложите ему помощь и руководство, он их, наверное, примет — вы ему очень нравитесь…
— Уже гораздо меньше, с тех пор как его отец вышел из фаворита. Драко осуждает меня, он думает, что я занял место Люциуса.
— И все-таки попробуйте. Я беспокоюсь не столько за себя, сколько за случайных жертв — мало ли какие планы придут мальчику в голову. Но в конечном счете есть только одно средство, чтобы спасти его от гнева лорда Волан-де-Морта.
Северус хотел что-то сказать, но я опередила его, спросив Альбуса саркастически:
— Ты намерены позволить ему тебя убить?
— Нет, конечно. Меня должен убить Северус.
Наступило долгое молчание. В тишине раздавался лишь странный щелкающий звук: феникс Фоукс клевал скорлупу каракатицы.
— Вы хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас? — ироническим тоном спросил Северус. — Или дать еще несколько минут, чтобы составить эпитафию?
— Нет-нет, это не так срочно, — ответил Альбус, улыбаясь. — Я полагаю, случай представится в свое время. С учетом того, что произошло сегодня, — он показал на свою обугленную руку, — можно не сомневаться, что это произойдет в течение года.
— Если вы не против умереть, — резко сказал Северус, — почему бы не предоставить это Драко?
— Душа мальчика еще не настолько повреждена, — сказал Альбус. — Я бы не хотел, чтобы она раскололась из-за меня.
— А моя душа, Дамблдор? Моя?
— Только вам известно, потерпит ли ваша душа ущерб от того, что вы поможете старику избавиться от боли и унижения, — ответил Альбус. — Я прошу вас об этой великой услуге, Северус, потому что моя смерть — такое же решенное дело, как-то, что «Пушки Педдл» займут в этом сезоне последнее место в лиге. Признаюсь, я предпочел бы быстрый, безболезненный конец долгим мукам, которые мне предстоят, если будет задействован, например, Сивый. Я слышал, Волан-де-Морт его завербовал? Или наша милая Беллатриса, которая любит поиграть с мышкой, прежде чем ее съесть.
Он говорил легким тоном, но его синие глаза пронизывали меня насквозь, словно душа собеседника была видна ему как на ладони.
Я коротко кивнула. На лице отца выразилось удовлетворение.
— Спасибо, Северус…
И вот снова кабинет Дамблдора. За окнами темно. Фоукс ведет себя тихо, и Северус тоже сидит молча и неподвижно, а Дамблдор ходит по кабинету и говорит:
—Настанет время, когда лорд Волан-де-Морт перестанет посылать змею выполнять свои приказы, а станет держать в безопасности рядом с собой, окружив магической защитой. Вот тогда, — я думаю, можно будет сказать Гарри.