Мы с Зейном обмениваемся взглядами. Это плохо. Это очень плохо.
— А чисто физически ему здоровье позволяет ходить, работать? — спрашивает Зейн.
— Чисто физически он здоров как конь благодаря вашей сыворотке Re0Gene, но я обеспокоен его психическим здоровьем.
— А мы не можем просто привязать его к кровати? — шучу я. Или нет.
Но ни один из них, похоже, не видит ничего смешного.
— Может, нам с Сиенной стоит поговорить с ним. Попытаться вразумить его, — предлагает Зейн.
Доктор Хэммонд выглядит сомневающимся.
— Вы всегда можете попытаться, но не думаю, что это сработает.
Когда доктор уходит, я делаю глубокий вдох и смотрю на Зейна. Его брови сведены.
— Мы должны хотя бы попытаться, да? — спрашивает он.
— Ну конечно. Я не могу просто взять и отпустить Трея. Не после того как я едва сумела его вернуть.
Мы подходим к двери в комнату Трея, и я тихонько стучу, прежде чем открыть её. Трей полностью одет и смотрит из окна, засунув руки в карманы джинсов, которые, как я полагаю, принадлежат Зейну. Он всё ещё даже не подозревает об их родстве. Все — я, Зейн, даже врачи — посчитали, что лучше не запутывать его сейчас ещё сильнее.
Он поворачивается к нам.
— А вот и наша сладкая парочка, — напевает он.
Я хмурюсь, оглядываясь на Зейна, и вновь смотрю на Трея:
— Мы с Зейном просто друзья.
Трей издаёт смешок.
— Он так не считает, — Трей кивком указывает на Зейна.
Я разворачиваюсь, просверливая Зейна взглядом.
— Что ты ему сказал? — шиплю я.
Он пожимает плечами.
— Правду. Что я люблю тебя.
— Ты не должен был этого говорить…
— Он спросил. Что мне нужно было ответить? Солгать?
Спросил? С чего бы ему спрашивать? Если только… если только ему не всё равно.
Когда я смотрю на Трея, он рассматривает нас двоих, забавляясь нашей реакцией.
— Я всё слышал, если что.
Я подхожу ближе к нему.
— Слушай, Трей, ты не можешь уйти. Твой дом здесь, — я оглядываюсь вокруг. — Ладно, не совсем здесь. Но у тебя есть друзья, много друзей, которым ты нужен. И у тебя есть я, — я спешу продолжить, пока он не возразил: — Я знаю, что ты не понимаешь, что это значит, но я тот человек, который будет раздавлен твоим уходом. Пожалуйста, Трей, — умоляю я. — Останься ещё ненадолго, пока мы во всём не разберёмся.
— Здесь не с чем разбираться, — он снова выглядывает в окно. — Рейни будет здесь с минуты на минуту.
Моё горло расплющивается.
— Рейни? Что ещё за Рейни?
— Рейни Уильямс, — поясняет он. — Моя невеста.
Лицо Рейни всплывает в моей голове. Рейни и её свита идеальных подружек, стайкой проходящие мимо меня в коридоре АГИО. Её потрясающая улыбка, длиннющие ноги и шёлковые светлые волосы. Мой желудок сворачивается в узел.
Я чувствую, как быстро теряю самоконтроль.
— У тебя нет никакой невесты! — выкрикиваю я. — И это, чёрт подери, уж точно не Рейни!
Трей отшагивает назад в ошеломлении, а Зейн хватает меня за локоть.
— Сиенна, так ты ему не поможешь, — тихо говорит Зейн.
Но я слишком зла, чтобы думать, какой вред могут нанести мои слова. Слишком расстроена, чтобы подавить свои чувства и взвешивать каждое слово. Трей должен перестать жить в своих иллюзиях. Он должен стать прежним, пока не потерял всё и всех, кто ему дорог.
А Рейни? Из всех девушек, которых он мог бы посчитать своей невестой, он назвал Рейни Уильямс? Серьёзно? Откуда он вообще её знает?
Я пересекаю комнату, подходя к нему, пока между нами не остаётся всего несколько сантиметров, и обхватываю его лицо ладонями. Его кожа такая знакомая наощупь, щетина, пробившаяся после последнего бритья, покалывает мои пальцы и напоминает мне о той последней ночи в его комнате в лагере.
Это всё не может быть в прошлом. Ведь не может?
Я чувствую отчаяние, растущее в груди, как будто кто-то обронил семечко, а теперь оно проросло и ему не хватает места, и оно рвётся наружу. Он должен знать.
— Посмотри на меня, Трей, — мой голос смягчается. — Правда в том, что я люблю тебя. Я ждала подходящего момента, чтобы…
Я обрываю себя, когда неловкий взгляд Трея скользит к окну.
— Она здесь, — объявляет он.
Мои ладони падают, и вместе с ними моё сердце. Я закусываю губу, чтобы сдержать слёзы, набежавшие на глаза. Разве должно его волновать, что я ему тут душу изливаю? Он даже не помнит меня. Я для него никто.
Поворачиваюсь и смотрю в окно. Да, точно, к дому Зейна подъезжает белый кабриолет, и знакомая фигурка высокой безупречно сложенной блондинки выходит из машины.
— Да вы издеваетесь, — бормочу я.