В толпе началось движение. Видно было, что кто-то пробирается к возвышению.
Вольф довольно усмехнулся. Испугались и зашевелились, мстительно подумал он. Куда они денутся, когда все в руках СБ.
К возвышению вышел мужчина лет сорока пяти, грузный, изрядно поседевший. Чем-то он был похож на Крайта. Скорее всего лицом, таким же тяжелым, с резкими морщинами, как и у шефа СБ.
Мужчина повернулся к Залу, нервно провел ладонью по голове, как бы приглаживая жесткие волосы.
— Господа, — тихо заговорил он. — Я инженер-текстильщик Рей. — Сегодня ночью моя жена скончалась от сердечного приступа. — Он опустил голову, потом резко поднял ее. — Она скончалась, — повысил голос Рей, — когда узнала, что оба ее сына — инженеры — остались в зонах, захваченных биорами.
Вольф одобрительно посмотрел на Рея. Он говорил именно так, как требовала обстановка.
— Мне нечего терять, — продолжал Рей. — Меня призывают брать оружие и идти убивать биоров. — Инженер сделал паузу. Кадык его дернулся, выдавая волнение.
Вольф насторожился. Последняя фраза Рея, особенно интонации, которые прозвучали, не понравились ему.
Рей обернулся к Вольфу и резко выбросил вперед правую руку. Вольф непроизвольно подался назад.
— Почему он кричит на нас?! — выкрикнул инженер. — Мне, как и вам, нечего бояться. Нас обманом затащили в эту дыру, заживо похоронили здесь и еще издеваются над нами. Я ни в чем не виноват перед биорами, и я не буду убивать их, спасая шкуру тех, кто их боится.
— Я бы советовал вам, господин Рей, помолчать.
Инженеры загудели недовольно.
— Я не все сказал, — крикнул Рей. — Мы очень долго молчали. Молчали, когда этот господин, — ткнул он указательным пальцем в сторону Крайта, стоявшего рядом, — когда он и его агенты арестовывали нас и бросали в свои подвалы. Теперь нас призывают, чтобы мы брали автоматы и шли защищать его от биоров?! Я не возьму и не пойду, — с вызовом сказал Рей и шагнул в толпу. — Пусть со мной делают, что хотят.
— Господа! — выскочил, вперед худощавый юркий мужчина. — Сейчас не время сводить личные счеты. Вы слышали, что сказал господин Вольф. Город на грани гибели. У нас нет никакой возможности сообщить о себе на поверхность, если с помощью программы «Пуск» не вырвемся наверх. Но она под угрозой, мы рискуем никогда не вернуться на землю. Мы все погибнем здесь! Во имя собственного спасения мы должны взять оружие!
Толпа откликнулась на эти слова десятками выкриков. Поднялся такой шум, что невозможно было понять ни одного слова.
К возвышению вышел Симменс.
— Меня зовут Симменс, — заговорил он, и его басовитый голос не утонул в шуме толпы, а наоборот, заставил ее замолчать. — У меня было будущее, была жизнь под настоящим солнцем. Почему я оказался здесь? — обернулся он к Вольфу.
— Где инженер Венк из пищевого комбината, инженер Кнок, где все другие, которых вы арестовывали и которые так и не вернулись к своим семьям? Вы слышите, господа члены Магистрата? Счет к вам имеют не только биоры, но и мы, инженеры! Вы все время маните нас программой «Пуск», но ведь вы лжете, потому что это не программа эвакуации, а программа уничтожения людей на поверхности. Вы…
— Молчать! — истерически крикнул Вольф. — Хватайте его! — показал он пальцем на Симменса.
Двое агентов подскочили к инженеру, заломили ему руки за спину.
— Не верьте им! — закричал Симменс. — Вы видите, как не нравится им правда!
Агенты тащили его к двери, но он упирался, не шел и продолжал кричать.
Инженеры качнулись к помосту и тут же отступили, увидев наставленные на них дула автоматов.
— Отпустите его! — кричали в толпе.
В Зале поднялся невообразимый шум. Симменс неожиданно рванулся и, стряхнув с себя агентов, устремился прочь от возвышения. Толпа раздалась, приняв его, и сомкнулась. Агенты было сделали шаг к инженерам, но резкий окрик Вольфа остановил их.
— Оставьте его, — уже спокойнее сказал он. — Никуда он не денется. А вы, господа, напрасно берете его под свою защиту. Он лгун и предатель, отнимающий у вас последнюю надежду. Программа «Пуск» — это программа эвакуации, не верьте ничему другому. Никаких переговоров с мятежниками не будет. Единственное спасение для нас — загнать биоров в капсулы, иначе мы никогда не вырвемся отсюда. Симменс и ему подобные — вот кто виноват в том, что мы еще здесь. Он долго скрывал свое истинное лицо предателя и паникера.
— Сам ты предатель и паникер! — пророкотал Симменс из толпы.
Крайт вопросительно посмотрел на Вольфа, тот отрицательно качнул головой. Ему самому не нравилось все это, но он выполнял прямую установку Бергмана: тот приказал дать инженерам возможность выговориться.
Вольф подозвал к себе Крайта, что-то сказал ему на ухо. Крайт быстро вышел из Зала.
— Итак, господа, мы договорились: не поддаемся ни на какие провокации, берем в руки оружие и идем на мятежников. Кто будет первым?
— А все-таки чего хотят мятежники? — опять спросили из толпы.
Канап уже давно сидел как на иголках. Казалось, что в Зале вот-вот произойдет непоправимое: инженеры окончательно выйдут из повиновения, агенты начнут стрелять…
— Я скажу о переговорах, — прошептал он Бэму, — они должны знать о них.
Бэм никак не отреагировал на слова Канапа. Он думал о своем, устремив взгляд в одну точку.
— Господин Вольф! — нервно выкрикнул Канап. — Я хочу сказать.
Вольф помедлил, подозрительно вглядываясь в лицо члена Магистрата, но, вспомнив об установке Бергмана, разрешающе кивнул.
— Господа, — обратился к инженерам Канап. — Я говорил сегодня по видеосвязи с главарем мятежников. Они не имеют против нас зла и не собираются мстить нам. Почему мы их должны убивать? Предлагаю послать к биорам несколько человек для переговоров. Я член Магистрата…
— Вы уже не член Магистрата, — прервал Канапа Вольф. — И вообще Магистрат упраздняется. Отныне Городом будет править только господин Бергман и СБ. Если сами члены Магистрата, — ткнул Вольф пальцем в сторону Канапа, который все еще продолжал стоять, — позволяют себе такие высказывания, то кому нужен этот Магистрат?
Вольф с откровенной ненавистью посмотрел на Канапа. Да, Бергман прав, подозревая своих бывших единомышленников в предательстве. Жаль, что не взяли Канапа за жабры раньше, но кто мог подумать. Еще этот Бэм. Он хитрее, наверное, отмолчится.
— Больше никто из бывших членов бывшего Магистрата не хочет поделиться своими соображениями?
— Ну, если-мы бывшие, — поднялся Бэм, — тогда позвольте мне.
Толпа, ошеломленная столь неожиданным развитием событий, молчала. Кто мог подумать, что все так обернется с Магистратом.
— Только предупреждаю вас, господин Бэм, — если вы…
— Оставьте, — пренебрежительно махнул рукой Бэм. — Вы, мелкая шавка, выросшая на наших подачках. Я сделал выбор, и мне уже все равно. Господа, — обратился он к толпе, превратившейся в слух. — Программа «Пуск» — это программа убийства миллиарда человек на земле, миллиарда! — повторил Бэм. — Можете верить мне, бывшему члену бывшего Магистрата!
— Молчать! — подбежал к Бэму Вольф. — Я запрещаю вам говорить! Взять его! — взвизгнул он, подзывая к себе агентов.
— Если вы хотите спасти себя, то спасите и тех, — продолжил Бэм, — которые ни в чем не виноваты перед вами и не ждут от нас никакой беды. Симменс говорил правду: программа «Пуск» спасет только Бергмана и, быть может, еще несколько человек, но погубит миллиард. Мы должны бороться до кон…
— Взять его! — снова завопил Вольф, понуждая агентов к действию.
Они стояли рядом с Бэмом в полной растерянности: ведь это был член Магистрата.
— Оставьте его! — раздался голос Симменса.
— Долой СБ! — тут же вслед крикнул кто-то среди инженеров.
Толпа, подхлестнутая последним выкриком, устремилась к возвышению. Вдруг широко распахнулись створки двери, и в Зал вбежало много агентов, вооруженных автоматами. Их было так много, что они заняли почти всю свободную часть Зала. Выставив вперед автоматы, они начали наступать на инженеров. Последние медленно пятились, прессуясь в плотную массу. Наконец движение толпы прекратилось — самые задние ее ряды уперлись в стену. Отступать дальше было некуда.