Смит не переставал удивляться разительным переменам, происшедшим в шефе. Бледный, с темными кругами под тусклыми, почти неживыми глазами он казался глубоким стариком. Изменился даже его голос. В нем уже не было и половины той уверенности и властности, что звучали утром, когда он говорил с инженерами в Зале.
— Что, не похож на себя? — спросил Крайт, заметив взгляд Смита. — Ничего, вернем Центр, и все станет на свои места.
— Центр, считайте, уже наш, — ответил Смит. — Они долго не продержатся, если мы захватим первый этаж. Их не более ста, а нас больше пятисот, куда они денутся?
Лицо Крайта посветлело. Именно этих слов ждал он от Смита. Он только-только начал отходить от панического страха, охватившего его при известии о захвате мятежниками Центра. А как удачно все складывалось вначале. Мятежники в зонах, не выдержав мощного штурма отрядов СБ, бежали в цехи. Да и что они могли поделать, почти безоружные, когда на ограды зон со всех сторон полезли по лестницам фанатики и агенты?! И вдруг это сообщение из Центра. Если бы он сразу бросил силы на Центр, мятежники не успели бы захватить все этажи. Когда они со Смитом спохватились, Центр уже весь находился в руках мятежников. А это означало, что они взяли и членов Магистрата, и, быть может, его главу Бергмана. Пожалуй, это единственное, что устраивало Крайта. Он был бы рад, если бы они в самом деле захватили Бергмана и лишили его возможности запустить программу «Ноль».
Смит очень боялся, что шеф поручит ему руководство захватом Центра. Рудби погиб, с Берром еще неясно, где он. Не поведет же Крайт людей в атаку сам. Хорошо все-таки, что он раздумал использовать инженеров, разоружил их и изолировал. Слишком ненадежны они: могли ударить в спину.
— Я, пожалуй, немного отдохну, — нарушил молчание Крайт. А ты займись подготовкой атаки. Кроме тебя, ее некому возглавить. И еще вот что: сформируй отряд человек на сто, посади его на авто и отправь в зоны. Надо усилить там посты охранения. Мятежники могут предпринять попытку вырваться из цехов. Теперь мы увлеклись Центром. Здесь людей более чем достаточно.
Крайт прилег на поперечное сидение авто. Он, конечно же, не собирался спать, хотелось спокойно обдумать ситуацию.
…Крайт на этот раз преувеличивал возможности мятежников, запертых в зонах. Биоры, ясное дело, очень хотели опрокинуть заслоны СБ и снова овладеть территориями своих зон, но что они могли поделать, будучи блокированными в цехах да еще плохо вооруженными. После того, как им пришлось отступить под натиском сил СБ в цехи, оружия осталось мало. Ведь многие вооруженные биоры, отбивавшие атаку фанатиков и агентов, погибли и вместе со своим оружием остались во дворах зон.
Сколько можно было продержаться в таких условиях? Двое суток, трое?
Кинг много дал бы, чтобы ответить на вопрос: что делать? Он полагал, что положение мятежников во всех зонах одинаково.
Когда агенты и фанатики пошли на приступ, Кинг находился в зоне завода. Хорошо, что он успел к тому времени перевести сюда из зоны СБ всех безоружных биоров, иначе они остались бы там в корпусах без всяких запасов пищи. И правильно сделал Ферри, перейдя со своим отрядом в зону завода.
Но теперь они в ловушке. Кинг огляделся вокруг. В сборочном цехе было чуть светлее, чем в других, и лоэтому сюда пришли все. Часть биоров бесцельно слонялась по цеху, многие сидели на полу, безучастные и мрачные, большинство же, собравшись вокруг Кинга и его помощников, обсуждало создавшееся положение.
Кинга угнетала проявленная им недальновидность. Он должен был предусмотреть и такой вариант развития событий: то, что они окажутся блокированными в цехах без света и тепла, что Магистрат не пойдет на переговоры. Но что из того? Разве мятежникам удалось бы удержать захваченные ими зоны или вынудить Магистрат к переговорам? Разве эта предусмотрительность прибавила бы оружия или уменьшила бы силы СБ?
Кинг тяжело вздохнул, украдкой бросил взгляд на сидевших рядом с ним Мери, Нареша, Яна, Ферри, Анже… В сгущающейся тьме их лица едва угадывались. Чем ближе время подходило к вечеру, тем темнее становилось в цехе. Наступление ночи страшило Кинга. Сейчас свет в цех хоть попадал со двора, а если Херст отключит на ночь и наружное освещение в зоне, что тогда будет? Тогда кромешная тьма заползет в цехи, разделит биоров на одиночек, вызовет у неустойчивых паническое настроение, посеет среди них семена безысходности.
Он поднял с пола свой автомат, нажал на кнопку генератора. Густую темноту наверху рассекла длинная ослепительно-голубая молния, бросившая на лица биоров яркий отсвет.
— Друзья! — вскочил с пола Кинг. — Я знаю, вы очень угнетены. Мы оказались в ловушке, но… — Он приостановился, подбирая слова. Хотелось сказать сейчас что-то обнадеживающее, чтобы остановить надвигавшийся на людей вместе с мраком страх перед неизвестностью. Он не увидел, а почувствовал движение биоров, устремившихся со всех концов цеха на его голос. — Мы не должны падать духом, друзья! Я уверен — инженеры помогут нам. Промышленный пояс парализован, подвал СБ в руках вестников, так что борьба только начинается. И помните: мы давали клятву — погибнуть, но не сдаваться!
— Друзья! — воскликнул Нареш, став рядом с Кингом. — Тот, кто боится темноты, пусть время от времени стреляет вверх длинными молниями. Никакой паники. Мы уже убедились, что умеем бить своих врагов и побеждать!
Последний возглас Нареша потонул в одобрительных криках. Кверху полетели десятки молний, отчего в цехе стало совсем светло.
Кинг быстро огляделся, торопясь увидеть лица. Он обнял Мери за плечи и запел любимую песню своего отца, которую помнил с детства, песню о мужестве и стойкости борцов с угнетателями и насильниками.
Биоры, рожденные на поверхности и знавшие песню, подхватили ее, остальные в такт начали тихо хлопать в ладоши. И вдруг песня прервалась.
Биоры враз замолчали, когда кто-то начал колотить снаружи по воротам чем-то тяжелым.
— Бум-бум-бум! — неслось оттуда.
Нареш и еще несколько биоров подбежали к воротам. Они продолжали содрогаться от ударов. Но вот стало тихо, и за воротами раздался голос.
— Друзья! Не бойтесь, открывайте ворота. Наружные засовы уже отодвинуты. Мы инженеры и хотим быть с вами. Есть среди вас кто-нибудь из инженеров?
— Есть! — ответил Глюк, он тоже пришел к воротам. — Я Глюк — главный инженер промышленного пояса.
— А я Хит из швейного цеха. Вы меня знаете.
— Не знаю, это провокация, мы не откроем ворота.
— Бросьте, Глюк. Не будем терять время. Агенты и фанатики берут сейчас приступом Центр.
— Как?
— Очень просто. Центр захвачен мятежниками: узниками из подвала и инженерами, которые остались в Зале публичных собраний… Это долго объяснять, Глюк. Центр нуждается в срочной помощи, а нас мало.
Глюк вопросительно посмотрел на Кинга. В полутьме трудно было уловить выражение его лица.
— Что делать? — спросил Глюк.
— Опасно, — ответил Том. — Здесь эта программа. Поговори-ка еще с ним, — оживился он, — а мы что-нибудь придумаем.
— Как вы оказались здесь?
— Здесь начинается программа «Пуск», а после того, что сказали о ней Бэм и Симменс, я сам не свой, да и многие инженеры тоже.
Хит рассказал далее, что Крайт с самого начала не доверял инженерам и снабдил их автоматы генераторами, где энергия была уже на исходе. Когда силы СБ штурмовали зоны, то Крайт почти не использовал инженеров, держал их под наблюдением агентов в резерве. Потом их сияли с зон и перебросили к Центру.
Крайт приказал оцепить инженеров, разоружить их и загнать в ближайшую зону климатического пояса. Инженеры возмутились, попытались вырваться из оцепления, но у них ничего не вышло. Только Хиту и пятерым его товарищам удалось в суматохе выскользнуть из кольца и бежать с оружием в руках. Поспешили в зону электронного завода. Здесь они сказали, что Крайт прислал их на подкрепление, покончили с охраной.
Пока Хит все это говорил, Нареш и другие биоры успели бесшумно отодвинуть засовы.