2. Систему НП пересмотреть и приблизить к переднему краю на 2–4 км.
8. К 24.5.43 г. поставить на О П 14 орудий»[64].
Надо сказать, что у генерал-лейтенанта М.С. Шумилова как у руководителя было одно ценное качество: к командирам, даже тем, кто совершил проступок, он подходил с пониманием и при любой возможности старался не снимать подчиненного, а работать с ним и воспитывать. Причем добивался намеченного очень настойчиво и этому учил своих заместителей и офицеров штаба. Вероятно, поэтому перечисленные в приказе командиры артполка довольно легко отделались: подполковнику Мельникову был вынесен выговор и предупреждение о неполном служебном соответствии, а капитан Ильяшенко был арестован на 10 суток с удержанием 50 % оклада за этот период. Замечу, что до начала боев стараниями командования артиллерии армии, в том числе и лично генерал-майора А.Н. Петрова, дисциплина в полку была подтянута, а личный состав батарей не только выполнял нормативы по открытию огня и его точности, но в ряде случаев и перекрывал их. В ходе Курской битвы бойцы и командиры 265-го гв. пап проявили мужество и героизм. Об их подвиге рассказ еще впереди. Хотя надо честно признать, что такое пристальное внимание вышестоящего командования к обучению полка — это, в общем-то, нетипичный случай для войск фронта. В лучшем случае все заканчивалось взысканиями командиров частей и поверхностными проверками офицеров штаба артиллерии показателей, в худшем — разносом на совещаниях командного состава и требованием искоренить безобразие.
Документов, подобно процитированному выше, можно привести множество. И все они свидетельствуют об одном: хотя долгое время после войны советские историки настойчиво твердили, что «благодаря заботе коммунистической партии офицерский состав обрел богатый боевой опыт, а солдаты научились воевать и побеждать», такая оценка командного звена действующей армии перед Курской битвой была далека от реальной действительности. Ведь тех, кто должен был организовывать учебу и вести занятия, сначала самих, по большому счету, нужно было основательно учить, по крайней мере, не два месяца и тем более не сутки на скорую руку, как это практиковал командарм И.М. Чистяков. Но, к сожалению, для этого не было ни времени, ни подготовленных кадров, а часто и просто желания.
Хотя, надо отдать должное Н.Ф. Ватутину, сам он, как бы мы сегодня сказали, «работоголик и трезвенник», беспощадно боролся с пьяницами, бездельниками и ворами с большими и маленькими звездочками на погонах, мешавшими создавать боеспособные части и соединения и тем самым потворствовавшими врагу. Но, к сожалению, подтянуть уровень подготовки личного состава и отладить огромный армейский механизм, чтобы он обеспечивал приемлемую степень взаимодействия различных родов войск в бою и их обеспечения всем необходимым, ни он, ни его командармы были не в силах. Ибо корни почти всех бед армии уходили в ту уродливую политическую систему государства, которую выстроил «отец всех народов». Поэтому в основе своей и рядовые, и командиры тактического звена войск Воронежского фронта имели низкую профессиональную подготовку и практические навыки. Такую же оценку можно дать и старшим офицерам, вплоть до комдивов включительно (за редким исключением). Что явилось одной из важных причин достаточно высоких потерь в ходе Курской битвы, в войсках всех армий.
Как вспоминал бывший начальник штаба Воронежского фронта генерал С.П. Иванов, командующий не раз в беседах с ним, говоря о ситуации и перед летними боями, подчеркивал, что победить врага оказалось легче, чем переломить косность, лень, непонимание и даже сопротивление собственных командиров на всех уровнях. От себя добавлю, что в вопросе комплектования войск, их тылового обеспечения и подготовки личного состава это проявилось наиболее зримо.
Мобилизация населения и доведение до штатной численности войсковых соединений шли с большим скрипом во всех армиях. Но особенно плохо, по мнению руководства фронта, эта работа была организована в 40-й и 7-й гв. А. Причем, как следует из документов, на самотек была пущена работа не только непосредственно в дивизиях, но отсутствовал элементарный контроль и исполнение приказов на армейском уровне. Вскрывались факты вопиющего безобразия. К примеру, в «мирное» время в собственном тылу руководство 40-й А потеряло несколько тысяч человек, ровно полдивизии, и неделю о них ничего не знало, пока этим вопросом не занялось руководство фронта. Из приказа заместителя начальника штаба № 0025/ОУ от 20 мая 1943 г.: