К 24.00 22.06: «Разведгруппой в ночь на 22.6 в районе южнее Заяц (2 км северо-восточнее Русская Березовка) захвачен пленный обер-ефрейтор 465 пп 255 пд».
К 24.00 29.06: «Разведгруппой в районе Ново-Дмитриевки изъяты документы у убитого пленного 164-го пп 57-й пд. При отражении вылазки разведгруппы противника силою до роты в 7.00 29.6 в районе Заготскот (12 км севернее Белгорода захвачен в плен раненый солдат 3-го мп дивизии СС „Мертвая голова“, который на предварительном опросе показал, что 2 июня дивизия С С „Мертвая голова“ выведена на передний край, сменив части дивизии СС „Адольф Гитлер“)».
Штаб фронта располагал точными данными и о том, что перед фронтом 6-я гв. А удерживает рубеж обороны 167-й пд 4-й ТА. Таким образом, вплоть до начала операции советская войсковая разведка контролировала ситуацию и доносила необходимую информацию о соединениях противника, оборонявшихся в полосе, где существовала наибольшая вероятность нанесения главного удара. А непосредственно перед началом боевых действий была выявлена переброска танковых и моторизованных дивизий перед фронтом 6-й и 7-й гв. армий (за боевыми порядками пехотных дивизий). В ночь на 5 июля Военный Совет Воронежского фронта доносил Сталину:
«Радиоразведкой установлено выдвижение на участок: Новая Горянка — Белгород 6-й тд и трех танковых дивизий СС „Адольф Гитлер“, „Великая Германия“ и „Дас Райх“»[104].
Если учесть, что в конце июня захватом пленного было установлено наличие перед левым крылом 6-й гв. А мд СС «Мертвая голова», то можно с уверенностью утверждать, что к началу июля советская разведка не только вскрыла танковую группировку, находившуюся в районе Харькова и севернее, но и подход ее частей к переднему краю непосредственно перед началом Курской битвы.
Справедливости ради надо сказать, что командование армий (в том числе и 7-й гв. А) и фронта с большой настороженностью относилось к этим данным разведки. При изучении документов штаба фронта у меня сложилось впечатление: в том, что немцы 5 июля все же перейдут в наступление, был уверен один лишь Н.Ф. Ватутин. Да и то с момента, когда вечером 4 июля начала поступать информация о результатах боя на участке 6-й гв. А и разведданные из штаба Центрального фронта и собственного разведуправления.
Опережая события, замечу, что в первые дни оборонительной операции путаница была лишь с тремя танковыми соединениями: 11-й тд — ее даже 6 июля разведка фронта оценивала как резерв, находившийся в Богодухове. Не могли установить точное местонахождение в боевых порядках 19-й тд, хотя знали, что она ведет боевые действия в полосе фронта, а наличие 7-й тд на участке 7-й гв. А выявили тоже лишь 6 июля из допросов пленных и документов с поля боя.
Думаю, читателю будет интересно узнать данные, которыми располагали соединения 7-й гв. А о противостоящем противнике. Из справки штаба 72-й гв. сд:
«Перед фронтом дивизии противник (1–5 июля 1943 г. — З.В.) обороняется:
106-я пд с 34 танками на участке /иск/ Соломино, Графовка. Рубеж: /иск/ Соломино — Пуляевка — 240-й пп, /иск/ Пристень, Графовка — 241-й пп. 239-й пп — во втором эшелоне на рубеже выс. 210.5, /иск/ 200.9.
320-я пд — Графовка, Бугровка. На рубеже: Графовка, Архангельское — 586-й пп, во втором эшелоне — 585-й пп участок: Зиборовка, свх. „Шалино“, Муром.
Танковая группировка:
Топлинка — 15 танков, роща, 2 км юго-западнее Пристень — 2, Графовка — 25, Никольское — 8, Зиборовка — 5. Все танки предположительно принадлежат 6-й тд»[105].
В приведенном документе достаточно объективно отражены силы неприятеля, точно указаны номера соединений и участки, удерживаемые их полками.
С большой тщательностью относилось к тактической разведке и командование армейской группы «Кемпф». Повышенное внимание ее разведслужбы уделяли изучению системы обороны и местности (особенно поймы и русла Северского Донца) в полосе предстоящего наступления. Интенсивность этой работы особенно усилилась во второй половине июня. Главную роль в этом играли авиация, поисковые группы и посты наблюдателей. Координатором выступали разведотделы штабов корпусов. Однако в полосе 3-го тк эта работа имела свою специфику. Чтобы не демаскировать присутствие перед фронтом 7-й гв. А, танковой дивизии, ее военнослужащим запрещалось находиться на переднем крае, тем более участвовать непосредственно в захвате пленных. Поиск вели пехотные соединения, удерживавшие линию обороны по западному берегу реки, а координировали их действия штабы танковых дивизий. Генерал Функ вспоминал: