— Давай сюда, — протянул руку Гримнир.
Он и не подумает оставить нас в живых, понял я. Блеск безумных глаз отчётливо показывал, что нас ждёт.
Ничего не говоря, чтобы не спугнуть старика раньше времени, я мысленно с силой дёрнул за одну из линий. Одновременно закинул Печати к себе во внутреннюю сумку, чтобы у противника не было возможности добраться до ценнейшего груза. Даже если у него получится убить и меня и ласку то хрен ему, а не Печати.
Раздался знакомый хлопок, что сопровождает разрушение плетения. Ласку, возле виска которой это произошло, откинуло в сторону и оглушило. По крайней мере, она была жива, этого пока достаточно. Гримнир пострадал не так сильно и уже с ужасающей скоростью выплетал новое смертоносное заклинание.
Когда оно почти было готово сорваться и ринуться в мою сторону, я повторил «выдёргивание». Вместе с этим начал выкачивать ману из противника. Три толстых, невидимых для противника, жгута впились ему в грудь и словно изголодавшиеся комары переростки пили и пили из него саму жизнь.
— Умей проигрывать, — сказал я, обрывая очередную попытку кинуть в меня нечто смертоносное.
На самом деле я не сильно желал его сдачи в плен. Конечно, его опыт может помочь, но уж слишком он привык играть в свои игры, такому человеку доверять нельзя. Хватит и одного раза, когда он провёл меня. Чего я хотел, так это того чтобы он понял, что не в состоянии выиграть этот бой и попытался сбежать. Очень уж мне интересно плетение телепортации. Да, оно не в состоянии перебрасывать армии, но для личного пользования это бесценный навык. Хотя кто знает насчёт армий? Возможно в будущем, когда наберусь опыта… Не зря ведь я первожрец именно богини магии, это вполне может сыграть свою роль.
Ещё парочка разрушенных заклинаний и Гримнир понял — пора собирать вещи и валить куда подальше, так быстро, как только может. Если в начале, он был забит манной под завязку, то сейчас она плескалась уже на дне. Выкачка работала замечательно. Глаза Первожреца смерти превратились в два блюдца в которых плескались ненависть и страх. Трудно погибать после стольких тысячелетий жизни.
— Гадёнышь, — заламывая ладони от безысходности, выкрикнул Гримнир. Лицо перекошено обидой, злостью и непониманием, как ему выиграть эту битву. Бросаться на меня с кулаками он не спешил, то ли не хочет со мной связываться, то ли не так силён в ближнем бою.
И нужный мне момент настал, он всё-таки не выдержал и попытался сбежать. Позади него полыхнуло голубым, несколько секунд и портал будет готов перенести Гримнира в другое место. Я не позволил этому случиться. У меня была только доля секунды, чтобы запомнить плетение и скажу вам, это непросто. Такого нагромождения магических линий я ещё не видел. Это походило на огромный клубок нитей, с которыми долго и упорно играли кошки. Какие-то завитки, десятки сплетающихся линий. Чтобы повторить нечто подобное нужно быть магом экстра класса, понимая всю систему изнутри и умея её применять.
Я к таким не относился. Меня сейчас можно причислить к категории новичка, что во второй раз сел за руль и при этом ему выдали болит Формулы — 1. Примерно так я себя ощущал со всеми этим новыми способностями. Но у меня было то, чем никто в этом мире больше похвастаться не может. Истинное зрение…
Выдернутая линия отозвалась новым хлопком и чертыханиями Гримнира. Старик попытался от меня убежать вглубь храма, не знаю на что он рассчитывал, но ему это не удалось, даже несмотря на моё не самое лучшее состояние. Похоже, он понял, что я могу срывать его плетения только находясь вблизи и решил этим воспользоваться.
Такого подарка я ему не предоставил.
Ещё пара попыток открыть портал от Гримнира и в моей голове начала выстраиваться схема, как с этим можно работать. Все линии подчинялись некой логике, а не являлись нагромождением. Это как картина эмприссиониста, на первый взгляд ничего не понятно, но если присмотреться, то всё может сплестись в единую идею. Так и здесь, хаотичность линий сменилась порядком, стоило немного в них разобраться. Не сказать, что будет легко это повторить, но попробовать я бы рискнул прямо сейчас.
— Стой! — Гримнир выставил руки вперёд, — Не убивай!
Злость старика схлынула, остался только страх и желание жить.