Готовка являлась еще одним методом, который помогал ей отвлечься. Джоси взяла в руки тарелку из синего стекла. Прошлым вечером она приготовила лазанью, и на сковороде осталось еще больше половины. Любимое блюдо Шейна. Ситуация не была лишена иронии.
За ней скрипнул стул, и она обернулась как раз в тот момент, когда Шейн опустился на него. Даже сидя, он как будто бы поглощал собой все пространство. Глубокие мешки залегли под его глазами, темные, как синяки на коже.
— Собираешься меня покормить?
— Да. Затем ты сможешь подписать бумаги и убраться.
Она оттолкнула всякое сочувствие, поставила блюдо в микроволновую печь и установила таймер, борясь с удовольствием от того, что ей снова приходилось для него готовить. Будучи с ним в браке, она чувствовала себя замужней, когда готовила. Как будто они были настоящей семьей. Приготовление теплой, здоровой пищи было единственным способом ее заботы о нем. Единственным, который он ей позволял. И она это обожала.
Даже сейчас она часами могла выбирать на рынке только правильные ингредиенты. Свежий шпинат, выращенные в домашних условиях помидоры. Как раз на прошлой неделе она потратила час на поиски правильного растения орегано для выращивания на подоконнике. На кухне, во время готовки, на короткое мгновение она позволяла себе притворяться, что они все еще были вместе. Что он мог на нее положиться. Что он доверял и нуждался в ней.
Но на самом деле этого никогда не было. До этого момента.
Как она могла выдворить его? Он понятия не имел, кем являлся. Если только не притворялся. Она взяла тарелки и газировку, как только паста приготовилась, положила блюдо в две тарелки и затем села. Пиво она не любила, а тот сорт, что ему нравился, Гиннес, был слишком для нее крепок. Поэтому ей нечего было предложить.
— Тебе нравится лазанья. По крайней мере, раньше нравилась.
Шейн кивнул, надкусив и проглотив пищу.
— Это до сих пор так, — уголки губ поползи вверх, пока он ел.
В ответ она почувствовала внутри заполняющее ее тепло.
Наконец, после того, как тарелка опустела, он протер глаза.
— Помоги мне заполнить пробелы. Как мы познакомились?
Воспоминания причинили знакомую боль.
— Мы встретились в кафе, — кажется, сто лет прошло. — Ко мне приставал какой-то парень, никак не хотел оставить меня в покое, и ты его прогнал.
Парень считал себя крутым, нацепил солнцезащитные очки «авиаторы» и притворялся военным. Он был одной комплекции с Шейном, но моментально ретировался.
— Мы поженились спустя три недели.
Как вихрь. Быстро, взрывоопасно и так чертовски сексуально. Полная противоположность ее планам на жизнь. О чем она вообще думала?
— Понятно, — взгляд Шейна потеплел. — Как долго мы были женаты? Ну, до того, как…
— Два месяца, — она вздохнула, почувствовав внезапную обиду. — Затем ты просто ушел.
— Не сказав ни слова? — Шейн прищурился.
Она пожала плечами.
— Зачем ты приехал в Вашингтон?
— Я задал тебе вопрос, — его голос довольно быстро стал жестким.
Этот тон был для нее в новинку. Тело расслабилось, в то время как в голове завертелись мысли. Заинтригованная, Джоси продолжала пристально смотреть на него. Так часто она попыталась подтолкнуть его, заставить потерять контроль. Заставить прекратить относиться к ней, как к пустышке. Стоит ли попробовать сейчас?
— Я слышала твой вопрос.
— Ответь. Помоги мне, — интонация осталась прежней, но отражение какой-то странной слабости отразилось в глазах. — Я должен знать, что случилось.
За долю секунды и впервые в жизни она увидела мальчишку, каким он, возможно, был прежде, чем стать военным. Ее сердце наполнилось теплом, а плечи расслабились. Она не смогла удержаться.
— Ты поцеловал меня на прощание утром, сказал, что любишь и вернешься, — после самой страстной ночи, которую они провели, будучи женаты. Та, о которой она не была готова ему рассказывать. — Ты не вернулся.
— Почему?
— Я не знаю.
Даже сейчас слова давались с трудом. Сколько раз она не могла уснуть ночью, одна, задавая себе этот самый вопрос? Почему он не вернулся? Он думал о ней? Она снова и снова прокручивала в памяти последнюю неделю, которую они провели вместе.
— Последняя неделя — она была ужасна.
Шейн ожесточился.
— Ужасна? Насколько?
Джоси выдохнула.
— Ты был сломлен. Очень опечален. За неделю до отъезда ты узнал, что один из твоих братьев погиб. Джори.
— Джори, — он нахмурился, потирая грудь. — Как он умер?