— Гермиона, — ответил я.
София задумчиво наклонила голову.
— Красивое имя. Редкое. Надеюсь, что у вас всё получится.
Я одним глотком допил вино, не понимая, почему мне так паршиво и… тревожно. Лицо женщины было безмятежным, она не рыдала и не угрожала…
Попросив счет, я оплатил его и проводил Софию до дома. Не мог же я бросить её одну или вызвать такси! Она молчала всю дорогу, но когда я притормозил у её дома, повернулась ко мне с грустной улыбкой.
— Поцелуй меня… на прощание. Мне будет не хватать твоих губ. И твоего тела, — шепнула она.
Я прижался к пухлым губкам, но отстранился, едва её язык проник ко мне в рот.
— Прощай, Софи.
— До встречи, — она выбралась из машины и послала мне воздушный поцелуй.
Дома я принялся ходить из угла в угол, не обращая внимание на разболевшуюся голову. Если Люциус прав, то я могу подвергнуть опасности Гермиону, но если прав я, то под ударом окажутся и Малфои. Драко и Астория через многое прошли, чтобы получить то, что у них есть сейчас, и у них есть Скорпиус… У Грейнджер тоже ребёнок, Роуз, кажется. Может, Люц прав и убраться стоит мне? Я подумывал об этом первое время, но быстро отказался от идеи. Моё место было здесь, с теми, кто прошёл через то же, что и я.
Рухнув на кофейного цвета диван, я принялся вспоминать. Кажется, что нужно найти всех выживших родственников Пожирателей. У меня нет столько связей, но у Поттера есть. Придется нанести визит начальнику аврората, как бы не сводило зубы от этой перспективы. Чем быстрее мы выясним, кто мог выйти на меня и Скитер, тем лучше. Отказываться от своих планов на Гермиону я не собирался. Она… нужна мне. Иной возможности у меня может и не быть. Странно, что София так отреагировала — я полагал, что у неё ко мне нет чувств, учитывая её внешность и богатство. Я, конечно, не бедствовал, но до состояния Арлингтонов мне было, как до луны. Её бывший муж был удачливым бизнесменом, а она только приумножила его деньги. Красивая, страстная, очаровательная — мечта любого мужчины, но почему-то не моя. Я усмехнулся. Растрепанные каштановые кудри, слегка неуверенные движения и целый океан эмоций в золотистых глазах — кто бы знал, что меня привлечёт именно она. Я никогда не смотрел на студенток Хогвартса, как на девушек, они все были недоразумением, головной болью и отличались непроходимой тупостью. Последнее не относилось лишь к Грейнджер, Паркинсон и нескольким девушка с Рейвенкло.
Кто бы мог подумать, что спустя восемь лет, я буду желать одну гриффиндорку так, что добровольно откажусь от Софии Арлингтон и всего прочего. И что воспоминания о Лили Эванс поблекнут в сравнении с тем, как самозабвенно мне отдавалась Грейнджер, пусть даже находясь под влиянием паров зелий.
Усмехнувшись, я побрел на кухню, где залпом выпил пузырёк зелья от головной боли и, устроившись на кровати, вытащил из-под подушки рукопись. Кто-то наконец снизошёл до того, чтобы перевыпустить учебник по зельеварению за шестой курс. Злорадно усмехаясь, я трансфигурировал закладку в карандаш и принялся подчёркивать слабые места и ошибки. Слизнорт, хоть и был идиотом, но знал, что мастерами зелий не разбрасываются. И их советами тоже. Он явился ко мне в лабораторию как-то днём — с бутылкой доброго огневиски и коробкой засахаренных ананасов. Ужасная гадость. Хуже были только обожаемые Альбусом лимонные дольки.
— Северус, как я рад тебя видеть! — искренне засиял старик.
— Гораций, — я смерил его фирменным нечитаемым взглядом, — что привело тебя ко мне? И кто сообщил, где искать. Нет, стой, я сам угадаю. Драко? Теодор? Или Нарцисса?
— Каюсь, грешен, — Слизнорт потупился, — я воспользовался тем, что мистер Нотт желает занять место подмастерья одного из мастеров и использовал своё оставшееся влияние, чтобы найти тебя, Северус. Хорошо выглядишь, кстати. Отказ от преподавания пошёл тебе на пользу.
— Спасибо. Присядешь? — спросил я, доставая стаканы.
После двух порций огневиски, Гораций поделился, что хочет уйти на пенсию через год и готовить себе на замену двух бывших студентов Слизерина, что он наконец-то переписал учебник за шестой курс и планирует взяться за тот, что для седьмого курса. И не хочу ли я стать соавтором, и вообще помочь старику, ведь я — лучший из мастеров за последние двадцать лет и до уровня моего мастерства не поднялся ещё ни один. Я согласился. Времени у меня было много, а похвала старого слизня приятно согрела самое нутро, в котором до сих пор теплилась обида за то, что Лили попала в его клуб, как и Нарцисса, а я нет. Хотя я был лучше. Объективно лучше.
Уснул я глубоко заполночь, дочитав примерно половину опуса и с наслаждением перечеркнув десять рецептов и написав их заново. Мне снился мой подвал в Коукворте, розоватое свечение амортенции и голос Гермионы Грейнджер, шепчущий мне на ухо:
— Пергамент. Трава. Можжевельник. Лимон.
========== 9. Мучения ==========
Вторник наступил слишком быстро. От Снейпа с субботы не были никаких вестей, а связаться с ним первой мне помешала гордость. К тому же, я сама выбрала этот день. Сегодня у меня почти не было работы — один стажёр с утра и два отчета, с которыми я разделалась к обеду. Теперь я просто сидела в своем крохотном кабинете на третьем уровне Министерства и скучала. Стиратели занимали восточное крыло, а в западном сидели контролёры за оборотом ингредиентов, признанных опасными. Аврорат и огромный кабинет Гарри с видом на Темзу (наколдованным теми же специалистами, что зачаровывали потолок в большом зале Хогвартса) находился на десятом уровне. Выше был только кабинет министра — в очаровательной круглой башенке. Чем выше, тем престижнее и просторнее — это была горькая пилюля, которую мне пришлось проглотить, когда я ушла из отдела Гарри. Кингсли до сих пор пытался соблазнить меня тем, что Отдел магического правопорядка занимает весь девятый уровень, а кабинет там в пять раз больше, чем мой нынешний. Как будто в сложившейся ситуации меня больше всего заботило то, что я кое как втиснула стол и шкаф в свою каморку, а секретарь у нас был один на всех! Только начав работать стирателем, я надеялась, что сумею всё здесь изменить, но кажется, я в очередной раз просчиталась — всех всё устраивало и так. Работа была несложной и почти не предполагала риска для жизни — стирателя на вызов обязательно сопровождали авроры.
Мысли сами собой вернулись к той ночи, когда я увидела Снейпа снова, спустя столько лет. Джордж как будто знал, что мне не помешает встряска, расследование убийства здорово прочищает мозги. Последние полгода я не жила, а существовала в каком-то странном оцепенении. Северус не сказал мне ничего нового, но его нежелание обсуждать случившееся подсказало, что у него есть кого подозревать. Все ниточки по Скитер свелись к недописанной и исчезнувшей книге, анонимному заказчику и тому, что она получила на свое имя портключ из Вены до Лондона, которым, очевидно, и воспользовался Игорь Каркаров. Из тех, кто мог желать поквитаться с предателем, мне на ум приходил только Малфой, но после того, как разочарованный Джордж подтвердил его железное алиби и слишком явное желание всячески содействовать следствию, мы все пришли к очевидному выводу — если бы это был Люциус, то он ни за что не подставил бы своего единственного друга. Так что, к моему величайшему сожалению, Гарри не исключил бывшего профессора зельеварения из числа возможных подозреваемых.
— Гермиона, это к тебе! — крикнул кто-то, открыв двери, чтобы впустить ярко-жёлтый самолётик.
Я поймала записку и развернула. Поттер просил зайти к нему немедленно. Вздохнув, я заперла простым заклинанием дверь своего кабинета, хотя там не было абсолютно ничего ценного, и вошла в лифт, улыбнувшись вышедшим из него Анджелине и Алисии, как раз возвращающимся с обеда. Жена Джорджа работала в отделе магических игр и спорта, а Алисия Спиннет была моей подчинённой. Бывший капитан команды Гриффиндора по квиддичу славилась своей эмоциональностью, но именно она помогла Джорджу пережить смерть брата, она практически пинками заставила его вернуться в Хогвартс и получить ЖАБА, чтобы затем поступить в школу авроров.
Мелодичный голос сообщил, что мы на десятом уровне и необходимо подтвердить свою личность для того, чтобы дверь открылась. Я прижала ладонь к специальному выступу и наколдовала свой личный пароль. Задумка Гарри — выше шестого уровня могли подниматься только те, у кого был доступ, министр и начальник отдела невыразимцев, кем бы он ни был.