— Прости, милая, — покаянно поговорила Грейнджер, открывая створку и забирая пачку газет, кладя в привязанный к лапке мешочек пару монет. Сова не стала ждать угощения, а сразу же сорвалась с места, тяжело хлопая крыльями.
Я успел сделать первый глоток крепкого кофе и блаженно зажмуриться, когда услышал целый поток непечатных слов. Причём, маггловских. Приоткрыв глаза, я с интересом уставился на побагровевшую Грейнджер.
— Что такое? Не ожидал, что у тебя такой богатый… словарный запас.
— Северус, прочитай, — она сунула мне газету, — это… это просто ни в какие ворота. Я не знаю, что нам с этим делать! Это же скандал! Мерлин, Кингсли будет вне себя! И Гарри тоже! Меня точно выгонят с работы!
— Подожди, — перебил я, — я ничего не понимаю…
Отставив кружку, я открыл передовицу и сглотнул, увидев фотографию меня и Гермионы, выходящих их вчерашнего ресторана. Мы держались за руки, девушка улыбалась, а я… Не припоминаю у себя такого выражения лица. Заголовок гласил: «Героиня войны предпочитает постарше». Сев за стол, я принялся читать.
«Как всем известно, «Золотое трио Хогвартса» — Гарри Поттер, Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер, стоя плечом к плечу, много лет противостояли тому-кого-нельзя-называть и одержали впечатляющую победу восемь лет назад. Не без помощи Ордена Феникса и самого скрытного человека магического мира — Северуса Снейпа, также являющегося двойным шпионом. Мистер Снейп пропал из виду широкой общественности очень давно. Каково же было удивление нашего специального корреспондента, когда он увидел мисс Грейнджер, не так давно бросившую мужа, в компании своего бывшего преподавателя. Ужин был интимным, пара выглядела полностью поглощённой друг другом. После они вместе трансгрессировали в Фолкленд, где с недавних пор живут вместе в уютном любовном гнёздышке. Такого от «правильной девочки» Грейнджер никто не ожидал. Мы обратились к мистеру Уизли — бывшему мужу и отцу единственной дочери мисс Грейнджер и получили шокирующее признание. Цитируем: «Не знаю, как давно они крутят роман, да мне и не интересно. Мы развелись и больше я не желаю ничего слышать об этой женщине». На вопрос, а как же родная дочь, мистер Рональд Уизли замялся. Но его подруга, мисс Парвати Патил, удовлетворила наше любопытство, сообщив, что Роуз Уизли — вовсе не Уизли, а дочь самого Ужаса Подземелий Хогвартва. Вот это поворот, уважаемые читатели! Мы будем держать вас в курсе этой поистине скандальной истории. Аврорат, где работает Гермиона Грейнджер, отказался как-либо комментировать моральное падение своей сотрудницы, как и мистер Малфой, давний друг Северуса Снейпа и бывший Пожиратель Смерти».
Гермиона тихо всхлипывала, закрыв лицо руками, когда я дочитал газету и взглянул на неё.
— Ты что? — обескураженно спросил я. — Плачешь из-за… вот этого вот?!
— Северус, они едва не назвали меня шлюхой и на всю страну сообщили, что я изменяла мужу и, возможно, спала с тобой ещё в школе! Моей репутации конец! — пробормотала она. — И Роуз… над ней же все будут смеяться!
— Мерлин, — выдохнул я, — я не думаю, что всё так плохо, как тебе кажется…
— Правда? — разозлилась Гермиона. — И что ты предлагаешь?! Это же всё правда! Ну, почти. Кингсли выгонит меня на улицу. Ты не хуже меня знаешь, насколько консервативно магическое сообщество. Я больше не смогу смотреть людям в глаза!
— Так, выпей-ка кофе, — я сунул ей свою кружку, — акцио, палочка!
Когда древко влетело в мою руку, я отправил патронуса Поттеру и Брустверу. Гермиона, пригорюнившись, смотрела в стол невидящим взглядом и никак не отреагировала на это.
Меня же больше занимал не текст гнусной статейки, а её автор. У меня уже были мысли о том, как нивелировать нанесённый репутации Грейнджер ущерб, но ей могут они не понравиться. Кому, интересно, понадобилось поливать грязью нас обоих? И почему именно сейчас?
— Имени автора нет, подписано активная соседка… — пробормотал я. — Не знаешь случайно никого, кто хотел бы тебе навредить?
========== 27. Попытка ==========
Всё внутри дрожало, а строчки проклятой газеты расплывались между глазами. Моей репутации конец! Как я смогу смотреть людям в глаза, как?! А Роуз? Её будут дразнить все, кому не лень, мало того, что мать-грязнокровка, так ещё и отец печально-известная личность, даром, что герой, но всё же убийца Дамблдора и Пожиратель смерти… И наш якобы школьный роман… Мерлин, какой стыд! Конечно те, кто лично знал профессора Снейпа и учился у него, в один голос скажут, что презрением и насмешками он не обделял никого, я не была какой-то особенной. Не шныряла в подземелья Слизерина после отбоя и вообще, мы никак не пересекались, кроме уроков… Но кто поверит мне, когда пикантная история прямо перед глазами? Как я докажу, что мы не крутили роман за спиной Рона восемь лет подряд?
Кажется, последнюю фразу я проговорила вслух, поскольку Северус недовольно посмотрел на меня и пробурчал:
— Какие глупости. Ты не смогла бы молчать об этом восемь лет.
Я подавилась воздухом.
— Ты слишком порядочная для такого, — подытожил он.
— Что ты делаешь? — я подошла к нему и прижалась сбоку, запустив пальцы в чёрные пряди и ероша их.
— Ищу нашего автора. Почти нашёл, — сообщил Снейп, всматриваясь в какую-то другую заметку.
— Сличаешь почерк? — иронично спросила я, отходя и беря кружку.
— Вроде того.
Я отпила кофе, скривившись, и потянулась за сахарницей, щедро кидая сладкие кубики в чёрную жидкость. Северус оторвался от газеты, наблюдая за мной. Когда я плюхнула четвёртый кубик, он не выдержал:
— В чём дело, Гермиона? Тебя так заботят какие-то ограниченные зубоскалы, которым нечего делать, кроме как копаться в чужом грязном белье?
— Это моё белье. И да, меня это не на шутку заботит, — мгновенно вскипела я, — а тебе что, всё равно?
— Нет. Но я не вижу повода так нервничать.
— Я не нервничаю! — воскликнула я и словно в отместку оконные стёкла тоненько зазвенели.
Снейп изогнул бровь, насмешливо глядя на меня.
— Знаешь, что? Я сама заберу Роуз от Малфоев, — буркнула я, — а ты делай что хочешь!
Я не стала слушать, что он говорил и вихрем взлетела по лестнице наверх. Оделась, схватила сумку и вылетела на крыльцо, трансгрессировав сразу же, как миновала границу защитного купола. Да как он может! Непрошибаемый человек! Хотя откуда ему знать, это не его на четвёртом курсе облили грязью во всех газетах, сообщив, что тяга к знаменитостям не всегда нормальна, а путь, усыпанный разбитыми сердцами, не так лёгок и приятен. Незабвенная Рита Скитер. Моя карьера, репутация, всё то, что я так тщательно строила, полетит к чёрту. Роуз будет меня стыдиться. Глаза сами собой наполнились слезами, и я всхлипнула, протянув руку к дверному звонку Малфоев, ненавидя себя за слабость, но не сумев остановиться.
— Так, газеты с утра читать вредно, Грейнджер, — сообщил мне Драко, распахнув дверь, — заходи. Идём со мной. Не хватало ещё напугать детей твоим воем. Где Сев? Ах да, утешать он не умеет, не жди. Это я так, предупреждаю на будущее. Не то, чтобы он совсем чурбан, но…
Болтая какую-то чепуху, он довёл меня до кухни, где усадил на стул, втиснув в дрожащие пальцы стакан с водой и пузырёк успокоительного зелья.
— Пей, не смотри на меня таким взглядом. Варил твой незабвенный возлюбленный, не отравишься, — велел Драко, — раз уж живя с ним, не отравилась. Рози и Скорпиус недавно позавтракали, лопает твоя крошка как Уизли. Она точно не их породы, ты уверена?
— Заткнись, — беззлобно сказала я, выпив зелье, пахнущее мятой и валерианой.
— Ну наконец-то, — Малфой фыркнул и сел напротив меня, — слышу что-то кроме нытья. Жалуйся, Грейнджер. Ну или могу позвать Асторию, если тебе нужна сочувствующая женщина. Но поверь, лучше я — вы распустите сопли, поплачете, а толку никакого. Я же предлагаю собраться.
— В каком смысле? — спросила я недоверчиво. Непривычно разумный и понимающий Драко Малфой был нонсенсом — таким образом скоро и единороги полетят. Или кто похуже. Вроде соплохвостов.
— В прямом. Предлагаю изобрести пару альтернативных вариантов развития событий. То, что тебя и крёстного сразила большая и чистая, никто точно не поверит. Это же Снейп. Кроме того, наличие ребёнка говорит само за себя, хотя я лично по-прежнему в шоке — Уизел, конечно, так себе вариант, но закрутить с бывшим преподом, а потом бросить его, это сильно, Грейнджер. Странно, что Сев почти семь лет молчал.