Поначалу Сьюзен заподозрила старый водительский фокус: за рулем сидела Дэника, чье зловонное, как у дракона, дыхание распространялось, наверное, на пять ближайших округов; она управляла машиной во время аварии, а потом поменялась местами с Дереком. Однако, с каких сторон ни рассматривала Сьюзен ситуацию, подозрения не подтверждались. Не мог этот парень пустить за руль своего драгоценного «БМВ», который он, судя по всему, каждодневно протирал мягкой тряпочкой, вдребезги пьяную подружку, когда и сам мог прекрасно вести.
Дерек уже подул в трубочку, показавшую, что он действительно чист. К тому же, обследуя машину, Сьюзен обнаружила, что водительское кресло отодвинуто от педалей на расстояние, более соответствующее росту Дерека – шесть футов и два дюйма, – чем Дэники, которая едва тянула на пять и один. Далеко не каждая пара – если только она уже не попадалась на вождении в нетрезвом виде (а ни Дерек, ни Дэника не попадались), – когда один выгораживает другого, подумает о фальсификации такой детали, как подгонка кресла. Тем более после того, как они только что разбили дорогую тачку.
Сьюзен, правда, показалось, что они как-то странно отреагировали на вопрос о фонарике. Вопрос был стандартный – Для чего вы им пользовались? – и предполагал стандартный ответ: Мы пользовались им для осмотра повреждений автомобиля. Так они, в общем-то, и ответили, но потом были взгляды. Такими взглядами обмениваются люди, имеющие общее мнение относительно некоего предмета и не желающие его озвучивать. Для Сьюзен подобное было равнозначно признанию вины или, по крайней мере, утаиванию информации. Она задала полагающиеся вопросы, проверила Дерека на алкоголь и осмотрела место аварии, но ничего подозрительного не обнаружила. Оставалось только отправить обоих со «Скорой помощью».
Но те взгляды не давали ей покоя: что же они скрывают?
– О’кей, нам дали зеленый свет, – сказал старший из группы «Ар-энд-Джи». Гэри? Грант? Или как его? – Извините, что так долго. Пришлось ждать, пока центральная отключит линию, чтобы нас не…
– З-з-з-з-з! – загудела Сьюзен, выставив перед собой трясущиеся скрюченные пальцы, и он рассмеялся. Гейб. Точно, Гейб.
– Да, вы правильно поняли. – Гейб улыбнулся. – Еще что-нибудь нужно подписать?
Уже из патрульной машины Сьюзен позвонила в диспетчерскую. Сообщила, что закончила, и передала информацию. Установить местонахождение владельца собственности, недавно отпущенного по условно-досрочному сексуального насильника по имени Джеральд Никол, не удалось. Прежде чем сдать назад, Сьюзен вытянула затекшую шею и оглянулась через правое плечо. Тут и там темнели глубокие рытвины. Загнать машину в одну из них было бы весьма некстати. В свои двадцать девять она оставалась одним из самых молодых сотрудников местной полиции и регулярно становилась жертвой добродушного подшучивания со стороны старших коллег. Кто знает, что они скажут, если…
– Эй!
Сьюзен вздрогнула от неожиданности, когда вынырнувший из ниоткуда Гейб постучал в лобовое стекло. Еще больше напугало его перекошенное ужасом лицо. Остановив машину, она торопливо выскочила из нее и инстинктивно потянулась к кобуре.
– Что случилось?
Глаза у Гейба были размером с тарелку.
– Тут есть кое-что… Вам нужно посмотреть.
– Что? Оголенный провод? – Ничего другого она представить не смогла. – Мне надо позвонить…
– Нет, мы нашли тело. Мертвеца! – Он практически визжал.
Может быть, из-за холода Сьюзен не сразу поняла, о чем речь. Но этого не может быть, ведь она проверила весь участок.
– Где?
– Закопано. Рядом с телефонным столбом!
– Господи!
– Точно… – Гейб с усилием сглотнул. – Может, пройдете?
Сьюзен последовала за ним к треснувшему столбу, где уже столпились ребята из «Ар-энд-Джи». Все смотрели в яму. Пробившись вперед, она сразу поняла, что так ошарашило их, а теперь и ее.
– Это же ребенок.
Глава 2
Эрик Эванс был шизофреником.
Но не только, а еще и профессором геологии, запойным кофеманом, не лишенным таланта барабанщиком, поклонником фильмов Джона Карпентера, весьма умеренным курильщиком и бывшим мужем художницы-абстракционистки по имени Мэгги. При всем при этом именно титул «шизофреник» служил определяющим фактором. Расстаться с этим статусом – в отличие, скажем, от статуса «курильщик» – он так и не смог, как ни старался, какие усилия ни предпринимал.
Эрик не считал себя психически неуравновешенной личностью и был полностью прав в этом отношении. Вопреки созданному и настойчиво эксплуатируемому Голливудом негативному образу определенного типа шизофреников, большинство тех, у кого диагностированы психические расстройства, не представляют опасности для окружающих. Эрик принадлежал к кругу тихонь, которые, как он часто указывал, подтверждают старую истину: не верь всему, что видишь по телевизору.