АДМИРАЛ. Есть. Во — голова! Заварил мировую кашу на голодном пайке — чудо.
КОКО. Еще бы не чудо. Чудо. Чудо из чудес. Христос одним хлебом накормил пять тысяч человек, и они были голодны. А он обещанным хлебом вот уже четыре года кормит сотни миллионов, и они как будто сыты.
АДМИРАЛ. И завоевывают мир. Это — гений! Вот это — опора!
Пауза. Ходит.
Если бы только…
КОКО. Если бы только?..
АДМИРАЛ (оглядывается). Мм… да…
КОКО. О, не стесняйтесь. Мы в «Золотом якоре», так сказать, «в своем отечестве с друзьями».
АДМИРАЛ. Если бы только он захотел… Приняв во внимание… бедственное положение.
КОКО. «Бедных политических страдальцев?»
АДМИРАЛ. Есть. Старое дворянство, изнывающее в тисках задолженности у Антанты, за счет будущего перево…
Закрывает ладонью рот, оглядывается.
КОКО. …пойдет немного влево, а он пошел бы вправо.
АДМИРАЛ. Есть. Это требование исторической необходимости.
КОКО (громко, как в танцах). Changez-vous places, s’il vous plaot[108]…
АДМИРАЛ. Есть… Маленький такой coup d’etat[109].
КОКО. То есть, адмирал? Если бы он захотел заделаться царем, старое дворянство посмотрело бы сквозь пальцы на этот mésalliance[110] короны с пролетарием и признало бы мужицкого царя?
АДМИРАЛ. Зачем?!.. Вовсе не нужно ни так далеко влево и ни так далеко вправо: только маленький полуоборот вправо.
КОКО. То есть, адмирал?
АДМИРАЛ. Был пролетариат слева, а теперь…
КОКО. Пролетариат справа. Так? (С поклоном.) Генералиссимус. А программа?
Из залы выходит КРУТОЯРОВ, слушает.
АДМИРАЛ. Наша, их?
КОКО. Ваша — ясна. Их.
АДМИРАЛ. Остается в неприкосновенности — диктатура пролетариата.
КОКО. Только au rebours?[111] Наоборот?
КРУТОЯРОВ уходит, зло махнув рукой.
АДМИРАЛ. Есть (потирая руки).
КОКО. Гениально… постойте. А «факел»? Кто будет гореть?
АДМИРАЛ. Факел? (Подумав.) Есть. Шагом налево марш. К соседям. В Германии уже вспыхивало не раз{36}, и не раз гасили.
КОКО. Из Германии сделаем, так сказать, филиальное отделение всемирной пожарной команды.
АДМИРАЛ. Есть. Пусть себе горит. Мы тушить не будем, нет. А мы…
КОКО. Да, а мы?..
АДМИРАЛ. Раз — вернем землицу.
КОКО (тоном адмирала, тоже загибая пальцы). Есть.
АДМИРАЛ. Чудесная землица в России-матушке. Особенно если копнуть поглубже — золото-с. Разработаем.
КОКО. …и «обработаем» (показывает на карманы).
АДМИРАЛ. Выведем Россию из разрухи — два. Три — вступаем в союз с Америкой и с Японией. И потечет к нам золото, по-те-чет.
Делает жесты, будто бы набивает карманы.
КОКО (воспроизводит те же жесты). Ах! (Пауза.) А пока текут только слюнки, адмирал. А тут (показывает на карманы) пусто у бедного дворянства. И состоим в безработных, ваше превосходительство.
Входит КРУТОЯРОВ.
АДМИРАЛ. Что же делать? Не хочет. Не внемлет разуму истории. Великая голова, и такой же великий упрямец.
КРУТОЯРОВ. Ленин, конечно? (Ходит.) Так, так. Золотой мостик перекинут, стоит только перешагнуть, и блудные сыны вновь в России.
АДМИРАЛ. Есть. И разлюбезное дело. Домой! В Рос-сию-матушку. Пора. Давно пора.
КРУТОЯРОВ. Так-с, адмирал, господин командующий сухопутным флотом и заморской пехотой. Вы — флот, всегда были вольнодумцами. (Ходит.) Так, так, так. (Останавливается.) На службу к Ленину?
АДМИРАЛ. Что ж? Мы долго и покорно плелись в хвосте Антанты, а сами вздыхали о самостоятельной и самодеятельной России и о крепкой власти. Твердая власть есть.
КОКО. Испытанная, можно сказать, с многолетним стажем. Немногие из министерств могут похвастаться этим.
АДМИРАЛ. Поможем России. Это наш долг.
КРУТОЯРОВ. Ленину и его армии золоторотцев? Ха-ха. «Власть!..» Мой Сенька, вчерашний раб, — законодатель, член исполкома. Умора! (Ходит.) Ять уничтожили — почему? Сокращенную китайскую тарабарщину выдумали{37} — почему? Для безграмотных законодателей. (Останавливается.) Умора! (Ходит.) Русские дворяне… Так, так… (Останавливается перед ними.) Не забудьте составить челобитную. «Каемся, мол, в прошлых грехах и заблуждениях… Бьем челом и…»