Это случилось задолго до появления мобильных телефонов, так что отцу Луизы пришлось бежать до ближайшего хутора, чтобы позвонить и вызвать помощь, и, пока девочка лежала, распластавшись на заднем сиденье машины, она слышала крики. Громкие, исполненные боли и шока. Она так никогда и не узнала, сколько пассажиров было в потерпевшем аварию автомобиле и все ли выжили. Но образ разбитой машины навсегда запечатлелся в её памяти.
– Он тебя нагрел? – спросил Эйк, с невинным видом теребя два потёртых шнурка, повязанных у него вокруг правого запястья. Жёлтый и зелёный.
Рик не ответила и, вместо того чтобы свернуть на автостраду, продолжила ехать прямо вперёд.
– Ну и куда теперь? – вновь подал голос её напарник.
– Мне бы хотелось выйти в Роскилле, – сказала Луиза в расчёте на то, что он теперь достаточно протрезвел, чтобы сесть за руль. – Тогда я ещё успею выполнить своё обещание, – добавила она, хотя давно уже предупредила подругу о том, что не сможет этого сделать.
– Где ты сойдёшь?
– Да мне абсолютно всё равно, – ответила женщина, и ей действительно это было безразлично. – Ну здесь, например, – сказала она, дав знак, что съезжает к обочине.
– Нет, постой! Поезжай, куда тебе надо, а я оттуда дальше сам доберусь, – запротестовал Эйк, замахав руками, чтобы его коллега вернулась на прежний маршрут.
Луиза обернулась и посмотрела на него.
– Только ты уж помолчи тогда, пожалуйста, – попросила она. – А то я лучше пешком пойду.
– Ладно, ладно. – Нордстрём поднял руки вверх в знак согласия, а голову склонил набок, так что длинная чёлка задевала его нос. – Не кипятись.
Рик не стала продолжать перепалку и вернулась на шоссе с натянутой улыбкой на губах и чуть не лопаясь от раздражения.
Впечатляющая усадьба, ставшая для Камиллы Линд новым домом, величественно раскинулась перед ними со своими окнами во всю высоту террасы, прорезанной по центру широкой каменной лестницей, ведущей к главному входу – элегантной двери, по обеим сторонам от которой стояли красивые вазоны с цветущими растениями. Площадку перед домом украшал круглый газон, в центре которого бил небольшой фонтан, а вокруг газона земля была посыпана мелким гравием, зашуршавшим под колёсами машины, когда Луиза подкатила к парадному входу.
Она отметила про себя, что Эйка это зрелище, по всей видимости, нисколько не впечатлило. Он был занят тем, что выуживал пачку сигарет из кармана. Курить в полицейских машинах не разрешается, но, как только Рик вышла, её напарник пересел на водительское место, опустил окошко и задымил от души.
– Увидимся завтра, – сказал он, коротко кивнув коллеге на прощанье, после чего развернул машину и умчался.
– Что там такое про детей, которых вы нашли? – спросила Камилла, которая как будто бы совсем не удивилась тому, что подруга всё-таки появилась у неё.
– Девочка играла как ни в чём не бывало, – рассказала Луиза. – Мы сначала услышали мальчика, он просто заходился в плаче, а потом уже нашли и остальных. – Она тихонько покачала головой. – Хотела бы я знать, как долго они были предоставлены сами себе? – пробормотала сотрудница полиции.
Эти дети никак не шли у неё из головы. Ведь они находились совсем рядом, пока сопровождавшую их женщину мучили и убивали.
– «Хейнекен», – ответила она на вопрос Камиллы о том, что она будет пить. Линд перечислила целый ряд возможностей. Луиза с удовольствием выкурила бы даже сигаретку, но вообще-то она давно уже бросила курить и к тому же целый день вдыхала изрыгаемые Эйком остатки никотина.
А захотелось ли ей курить из-за встречи с Кимом или из-за встречи с Оле Томсеном, она и сама не могла понять. «Может, это желание возникло просто потому, что весь день с утра и до вечера выдался поганым?» – подумала Рик, и ей вдруг показалось, что с тех пор, как она заехала за Эйком Нордстрёмом в паб в Сюдхавнене, прошло уже много-много времени.
– А я сегодня видела Томсена-Большого, – сказала она подруге, когда та открыла пиво. – Помнишь его?
Камилла машинально покачала головой, даже не задумавшись над услышанным. Она всегда лучше Луизы умела забывать неприятные вещи.
– Вообще даже не помню, кто это, – ответила она и поставила стакан на стол.