— Карина Воронова? — недоверие на лице Влада уступило место настоящему ужасу. — Нет, этого не может быть, — испуганно пролепетал парень.
— Да что ты? — ядовито улыбнулась древняя ведьма. — А вот, тем не менее, так оно и есть.
— Но как? — Влад был ошеломлён и сбит с толку, таким неуверенным Аина его ещё никогда не видела. — Самозванкой ты не можешь быть, ведь род Вороновых исчез в ХIХ веке, и упоминаний о нём больше нет.
— Да! Ваша семья уничтожала мою, пока ни уничтожила полностью! — яростно прошипела Карина, ткнув пальцем в грудную клетку парня.
— И твоей могилы, а, соответственно, и надгробной надписи нигде нет, потому что…
— Потому что после сожжения человека в вашем огне, куда вы, гениальные алхимики, — девушка наигранно закатила глаза, — добавляете какое-то специальное вещество, остаётся лишь прах! Никто не хоронил ведьм в ХIХ веке после казни Мракгардской инквизиции, ведь хоронить было попросту нечего! — прокричала разгневанная Карина в лицо наследнику рода Паниторов. Вдохнув и прикрыв на секунду глаза, Воронова уже спокойно продолжила. — Отлично, путём сопоставления некоторых исторических фактов, мы пришли к выводу, что я настоящая Карина Воронова.
— Но как? Как это возможно? — Влад выглядел бесконечно потерянным.
— Моя душа переродилась в новое тело, в это, кстати, несильно отличающееся от предыдущего, — показала на себя рукой девушка. — Души ведьм, хотя может быть и души всех людей, перерождаются, как выяснилось, — тут она на несколько мгновений задумалась, но быстро вернула своё внимание к диалогу. — Итак, я здесь, снова в моём любимом городе, который почему-то так не любит меня, — Карина усмехнулась. — Я здесь не просто так. Я возродилась, чтобы отомстить. И в план моей мести входит твоя смерть, инквизитор, — девушка смерила презрительным взглядом Влада. — Но если ты ещё раз будешь угрожать Аине или если от рук Паниторов пострадает хоть одна ведьма, я заберу не только твою жизнь, я заберу твою душу. Пока не знаю, как именно, но поверь, я найду способ. И тогда после смерти ты исчезнешь навсегда, ты точно никогда не переродишься и нигде не найдёшь покоя, ведь просто будешь принадлежать мне, — медленно, словно внушая эти слова, сказала Карина, в её почерневших глазах был опасный, смертоносный блеск, улыбка олицетворяла настоящую угрозу. — Хорошего тебе, дня, Владислав, — как ни в чём не бывало, добавила ведьма. — Пойдём, — обратилась она к Аине, и девушки удалились.
Покинув третий этаж, они оказались на лестнице и стали спускаться вниз, следующий урок был в физической лаборатории второго этажа.
— Спасибо, — первой нарушила воцарившееся молчание Аина, посмотрев на спутницу, та шла гордой, независимой походкой, как ходят победители. Безразличный взгляд тёмно-карих глаз был направлен вперёд, сквозь толпу снующих туда-сюда школьников.
— Считай это ведьмовской солидарностью, — сухо отозвалась Карина. — Дело не в тебе, а в том, что ты наделена даром магии, а мы защищаем своих. Кроме того, из-за таких мерзких личностей, как тот, с кем мы беседовали минутой ранее, нас ведьм, осталось очень мало.
— Тебя действительно сожгли на костре в 1837 году?
— Да. А что тебя так удивляет? — холодно осведомилась девушка, переведя взгляд на одноклассницу.
— Жестокость. Человеческая жестокость. Как можно сжечь кого-то на костре? — с ужасом в глазах и нарастающим страхом внутри, недоумевала Аина.
Карина горько усмехнулась.
— Страх. Он толкает людей на немыслимые вещи. Ведьмовская сила всегда пугала людей, она не поддавалась какому-либо объяснению, она мощна и неуправляема. А то, что нельзя контролировать внушает страх. За страхом следует жажда уничтожения его объекта, чаще жажда убийства. Кроме того, любому плохому деянию главное найти хорошее, благое оправдание, а инквизиторы думали, что спасают людей, истребляя монстров — ведьм. Правда в том, что среди жертв этой «добродетельской» организации, действительно были опасные колдуны, настоящие чудовища и их нужно было остановить, — девушка неожиданно замолчала, устремив взор куда-то вдаль, казалось через материю времени и пространства. — Но были среди сожженных и убитых люди, которые провинились лишь тем, что не вышли цветом глаз или волос. Например, тебя, Аина, — Карина обратила внимание на глаза собеседницы травянисто-зелёного цвета и тёмно-рыжие волосы, — инквизиция тоже бы поймала.
— Она и поймала, — хмыкнула девушка в ответ. — А как они тебя нашли?
— Выследили, — неопределённо пожала плечами ведьма. — Как, впрочем, и тебя. Но сейчас это хотя бы незаконно, а тогда… — Карина будто ушла в себя, снова погрузившись в события давно минувших дней. — До сих пор помню народ, окруживший меня со всех сторон, помню, как радостно кричали все те люди, глядя, как меня пожирают душащие щупальца огня, — на одно мгновение на её лице отразилась мучительная боль, она была такой сильной, живой, словно существо, несчастное, вопящее от обиды, несправедливости, гнева и бессилия. Но через секунду Карина вернула себе безразличный вид, хотя Аине показалось, что эта эмоция была лишь привычной маской. Маской, за которой скрывалась бездна пустоты и одиночества.