— Она самостоятельную дописывает в кабинете математики, — сказала Аина.
— А, хорошо, тогда я схожу за ней, — парень направился к лестнице.
Девушка повернулась к Карине, но та уже куда-то исчезла.
Глава 14
Уроки закончились, и Аина вышла на школьное крыльцо, где её уже ждал Рен.
— Привет, — подошёл он к девушке и заключил ту в крепкие объятия.
Аина прикрыла глаза, ощутив радость встречи, которую она сегодня предвкушала целый день. Душу наполнили покой, умиротворение, нежность и любовь, сейчас никакой инквизитор или кто-либо другой не тронет девушку, просто не посмеет.
— Привет, — наконец произнесла она и отстранилась.
— Всё хорошо? — парень заметил озабоченность Аины.
— Не совсем, — честно ответила та и рассказала о разговоре с Владом и Кариной. Когда девушка упомянула Панитора, глаза Рена наполнились такой сильной ненавистью, что Аина чувствовала её, просто находясь рядом, но когда речь зашла о знакомой парня, он отреагировал снова странно. Сначала будто испугался, а затем черты его лица стали напряжёнными, нервозность ощущалась в каждом его шаге.
— Так ты расскажешь мне о ней? — окончив повествование, спросила девушка.
— Конечно, я же обещал, — сказал Рен, взгляд его потускнел. — Всё началось в 1835 году. Мы познакомились в аптечной лавке, где её бабушка и сама Карина продавали лекарственные настойки, изготовленные по семейным рецептам. В роду Вороновых всегда были ведьмы, и многие из них были травницами. Вот и бабушка Карины как раз была одной из них. Как-то раз моей матери понадобилось лекарство, и я пошёл в ту самую лавку, так мы, в общем, и познакомились, потом начали встречаться.
«Рен и Карина?» — изумилась Аина. — «Вот это поворот!»
— Мы любили друг друга, точнее, я так думал, — иронически хмыкнул Рен. — Она знала, кто я, я знал, кто она, и всё шло хорошо. Но потом… как-то раз, я ночевал у неё, я проснулся ночью и обнаружил, что Карины нет рядом. Я стал искать её и нашёл. В подвале у неё оказалась тайная лаборатория, так сказать, там она проводила эксперименты с моей кровью и магией, чёрной магией. Карина хотела получить бессмертие, — с каждым словом, глаза парня больше и больше темнели, в них клубились туманом тени плохих воспоминаний. — Когда я нашёл её, она испугалась и запаниковала, я не успел даже ничего сказать, как Карина вонзила в моё сердце древний артефакт, который должен был убить меня.
— Тебя можно убить?
Рен кивнул.
— Вещью, которой очень-очень много лет, чем дольше она существовала, тем больший урон она мне нанесёт, вплоть до летального исхода. Я отключился, — продолжил он рассказ. — В это время Карину нашли инквизиторы, Паниторы, без суда и следствия её сразу же отправили на костёр. Когда мне удалось избавиться от древнего кинжала, было уже поздно. Я побежал туда, увидел её глаза, полные боли, её поглотил огонь…она умерла.
В воздухе повисло тяжёлое молчание, в пространстве появилось напряжение, как бывает перед бурей. Аина находилась в полнейшем шоке от услышанного. Во время разговора они с Реном пришли в городской парк, тот самый, прогулки в котором девушка вчера вспомнила. Аина молча смотрела на серую гладь безмолвного озера, отражавшее пасмурное, точно загрустившее небо. Парень устремил свой взор куда-то вдаль, вероятно, снова и снова проживая те моменты своей бессмертной жизни, ведь, сколько бы лет не было воспоминаниям, они не постареют ни на миг.
— Это всё…очень грустно, — задумчиво пробормотала девушка. — И мне очень жаль Карину, мне кажется, что на всё то, её толкнул страх, страх перед инквизицией. — Аина вспомнила, как это чувство отразилось в глазах ведьмы, когда она её спросила о месте её смерти. — С другой стороны, она поступила подло с тобой. Тайно делать эксперименты с твоей кровью, — девушка осуждающе покачала головой, — сколько лет ей было, когда её сожгли?
— Шестнадцать, — глухо отозвался Рен.
— Какой ужас! — вскрикнула Аина. — Она была такого же возраста, как я сейчас.
«Вот кого он имел в виду тогда, Карину и меня. Нас с ней погубила чёрная магия».
Парень печально кивнул.
— Мне тоже её жаль. Всё это слишком несправедливо и жестоко для шестнадцатилетней девушки, — Рен вздохнул, в его голосе слышалось искреннее сожаление, боль и вина.
Он опустил взгляд на опавшие с деревьев сухие жёлто-коричневые листья, уютным пледом накрывшие промерзающую землю.
— Аина, — резко вскинул голову парень. — Ты должна знать кое-что ещё.