— Где он?
— В своём старом фамильном поместье, скоро всей его семье воздастся по заслугам.
Понимание пронзило Аину острым лезвием меча, со всех ног она побежала в заброшенный дом Паниторов. Девушка надеялась, что правильно запомнила дорогу к нему, счёт шёл на секунды. Аина задыхалась от нехватки кислорода в груди, ноги болели от чрезмерной нагрузки, но она всё бежала и бежала. Вскоре, девушка с облегчением заметила возвышающийся на небольшом холме старый кирпичный трёхэтажный дом. Аина отворила незапертую дверь и, положившись на интуицию, поспешила на второй этаж. Свернув направо, она увидела в конце коридора открытую комнату и направилась туда. Это было то самое пустое помещение, в углу которого стояла деревянная кровать без матраса. На её голых досках, в белоснежной зимней куртке лежал парень.
— Влад! — девушка подошла к нему. Лицо инквизитора было бледным, глаза пустыми и безжизненными, дыхание выходило маленькими, рассевающимися облачками пара из приоткрытых побелевших губ.
— Аина, — взгляд Влада прояснился, он попытался улыбнуться.
— Что с тобой? — девушка приложила ладонь к его лбу. — У тебя температура?
Парень вяло усмехнулся.
— Нет, яд. Карина…она пробралась в мою лабораторию, в подвале этого дома, нашла формулу того огня, которым раньше мои предки сжигали ведьм. Дальше она изучила мои записи с исследованиями, и нашла способ сделать таким способом яд, чтобы его можно было ввести человеку. И у неё это получилось, — Влад закашлял, отвернувшись к стене, и ослабевшим голосом продолжил. — Хотя чему тут удивляться, в ХIХ веке у неё была подпольная лаборатория. Так вот, сегодня я планировал её убить. Следил за Кариной весь день, она пошла сюда, к особняку, но я не предал этому значения. Я думал, как хорошо, что она сама идёт в западню, но ошибся. Карина была готова. Когда она зашла в поместье, я зашёл следом, но не смог её найти, она, будто исчезла. На самом деле, спряталась здесь. Воспользовавшись эффектом внезапности, она сорвала с меня амулет и вколола яд, изготовленный ею по древнему рецепту моих предков. Это даже забавно, как всё обернулось, — парень хотел засмеяться, но лишь захрипел. — Этот яд, сожжёт меня изнутри. Как если бы внутри меня вдруг разгорелось бы пламя. Поэтому моя температура повышается. Карина рассказала мне действие новой, выведенной ею формулы, когда моя температура будет выше сорока одного градуса…я воспламенюсь.
— Что? Нет! — яростно закричала Аина, но в глазах застыло отчаяние. — Я смогу что-то сделать, магия…
— Ни какая магия не поможет, Аина. На это и запрограммирована та формула, на бессилие магии против неё, — усмехнулся парень. — Меня убьют собственные убеждения.
— Нет, — растерянно произнесла девушка. — Я должна что-то сделать, я не могу просто тебя бросить, я хотя бы попробую, — Аина положила руку на грудную клетку Влада, сконцентрировалась на яде, распространившемся в его теле. Она почувствовала, как отрава переносится кровью по венам парня, распознала её в каждом сосуде и капилляре, проникла вниманием в каждую его клеточку. Она попыталась взять под контроль яд, обезвредить его. Магия стала воздействовать на него, уменьшать силу, но тут же Аина ощутила мощную отдачу, сердце точно пронзили тысячи раскалённых иголок.
— Ай, — она вздрогнула, зажмурившись от боли.
— Аина, — Влад убрал её руку от себя. — Это вредит тебе, не нужно.
— Но у меня почти получилось… — запротестовала девушка, пытаясь вернуть руку на место, но холодные пальцы инквизитора упрямо, и в тоже время аккуратно, сжали её.
— Нет. Ты больше не будешь чувствовать боль из-за меня.
— Влад…
— Ещё вчера я хотел тебя убить, — снова попытка рассмеяться, но тело парня лишь сотрясла дрожь.
— Но больше же, не хочешь, — голос Аины сквозил печалью.
— Нет, — тепло отозвался Влад. — Знаешь, ты сказала мне задуматься об идеологии моих предков, я задумался и понял, как жестоко они ошибались, как жестоко ошибался я. Паниторы убивали невинных людей, которых просто боялись, потому что, они не были такими, как все. Они были другими. Но монстрами были не ведьмы и колдуны, а инквизиторы, — парень закашлял. — Я заслужил то, что со мной случится, кто-то же должен расплатиться за грехи Паниторов, за убитых ими людей, чьи имена вписаны в ту чёртову тетрадь. Это справедливо.
Глаза Аины наполнились слезами, солёные ручьи потекли по щекам.
— Прости меня, Аина. За то, что пытался тебя убить. Прости. Ведь всё могло бы сложиться по-другому, если бы не вражда, которую я посеял между нами. Но тогда я ещё не знал, что влюблюсь в тебя, я даже не знал, что способен любить. В моей семье этого чувства не было, главнее всего были долг и правила. Из-за этого мои родители сбежали из Мракгарда, воспитывали меня бабушка и дедушка, они требовали от меня следования инквизиторскому кодексу. Я и не думал, что любовь вообще существует, считал, что всё это бред, сказка для наивных подростков. Нет. Любовь — это не сказка, в которую многие хотят верить, это истина, которую суждено понять не каждому. Любовь, несомненно, есть, и она сильнее всех остальных чувств в этом мире. Сильнее ненависти, что так часто противостоит ей, сильнее предрассудков, стремящихся уничтожить её, сильнее разума и воли, пытающихся её обуздать. Любовь способна всё изменить, изменить человека, изменить, быть может, целый мир. И я счастлив, что мне удалось испытать это великое чувство, с его могуществом не сравнится ничто. Спасибо тебе, Аина, что научила меня любить, — холодные, теперь немного блёклые глаза Влада светились счастьем, искреннем, настоящим счастьем.