— Государь, есть у меня соображение, как осман заставить на мировую пойти.
— Ну говори.
— Взять все корабли, что на севере. Да в Голландии заказать. И отправиться к османским берегам. Погромить их флот и города.
— Хорошо придумал. Не боишься, что у них против тебя, больший флот будет?
— Чему быть тому не миновать. А только, Государь, удача на стороне храбрых.
— Ишь ты как вывернул. Хорошо подумаю. Если соглашусь, пока корабли готовятся будет это все на следующее лето.
— И ещё, Государь, просьба.
— Ну!
— У меня на корабле, кроме русских матросов, голандцы, италианцы, французы. На других кораблях также, есть и двое англичан и курляндцы.
— Хорошо, попробую на твою эскадру побольше русских матросов. Но пока придётся с других брать.
После отъезда из поместья адмирала, часть моего сопровождения отправилась, приазовскими и причерноморскими степями до Хаджибея. Я же с небольшой свитой, сел на корабль.
Илья был в восторге от моря. Но я то переживал, а если, турки не дай бог. Нас конечно сопровождала эскадра, но всё же.
И, да с нами был Петр. Той симпатичной курляндкой он не заинтересовался. Может его царской волей женить?
Плавание было спокойным. Единственное я не удержался, чтоб не показать Илье город Ахтиар (в другой истории Севастополь). Увы обычный степной причерноморский городок, с кучей голых холмов. Впрочем нашлись и сады. Хотя пока особой радости не было. Не только плодов, но даже не цвели ещё. Однако наследнику сама стоянка на берегу понравилась.
Но вот наконец приехали в Хаджибей (Одесса), от которого проехали в расположение Первого Гвардейского пока. Названия пока такого не было, указ я не издал. Но посмотреть на героев битвы хотелось.
Дело в том, что полтора года назад, на русско-турецком фронте состоялась «глупая» битва, когда в нарушение прикза наши войска пошли в наступление. Много русских воинов погибло, едва отбились от наступавших турок. Вот тогда я и приказал всех выживших участников той битвы собрать в единый полк.
Во первых оказалось мало выживших, полк скорей был равен батальону. Ну тут можно поправить, добавить ещё ветеранов.
Во вторых, что уж совсем неожиданно, ни одного выжившего дворянина. Всё командование, унтер-офицеры, прапорщики, поручики из простого сословия. Даже нынешний временный командир капитан-поручик Константинов Алексей Алексеевич.
— Как же так. Борис Федорович?
Обратился я к нынешнему командиру фронта, заменившему Шеина. Когда то бывшему командиру царских рейтар.
— Такие молодцы у тебя и без присмотра?
— Дело в том, Государь, что когда начали собирать этот полк, все его дела передали в Ратный Приказ.
Я обернулся к сопровождающей свите.
— Ну и кто ответит на вопрос.
Выдвинулся один из дьяков ратного Приказа.
— Государь велено было собрать, из участников боя. Более указаний не было.
— Ишь ты как, вроде бы я один кругом виноват. Как зовут?
— Хованский Андрей Иванович, дьяк Ратного Приказа.
— Вот что Хованский, даю тебе звание капитан-поручик, пойдешь заместителем к майору Константинову Алексею Алексеевичу.
— Государь, Константинов капитан-поручик.
— Эх, Борис Федорович, ты его наверно, командиром поставил два дня назад и был он у тебя поручиком.
— Верно, Государь!
— Ну вот. Теперь я тут и мне решать. Так вот Хованский, будешь помощником по снабжению у майора Константинова. И не смотри, что он дворянин без году неделя. Все его просьбы, считай мои приказы. Буду доволен, награжу. Разочаруешь, гребцов на галерах не хватает.
Что интересно. Командир полка, теперь уже майор Константинов стоял здесь и всё слышал, но виду не подал, что разговор имеет к нему отношение.
— Так, командир полка и ты Илья, пойдем знакомиться с полком.
Мы молча шли вдоль строя, я вглядывался в лица бойцов.
— А что это, командир у тебя ряды какие неровные?
— Так тут же, Государь и пушкари, и гренадеры, и гусары и простые воины.
— Это хорошо, что ты так построил, будут у тебя в полку и гренадеры и пушкари, все будут. Спрашивай со своего заместителя. У тебя должен быть самый лучший полк во всём войске Русском.
Мы уже собирались возвращаться.
— Государь!
Сын не стал при всех называть, меня отцом. Я посмотрел, куда показывал Илья. Многие из воинов имели награды, но этот просто сверкал.
Семь медалей я насчитал на мундире этого унтер-офицера.
— Кто такой?
— Алексей сын Михайлов.
— Вот что Алексей, вечером ужин, я тебя приглашаю.
Ужин теперь был не такой, как раньше было принято. Столы ломились от явств. Часами ели-пили.