В итоге из пятнадцати друзей, явившихся на ДР, четырнадцать презентовали ошалевшей мне наборы средств по уходу за волосами. Лишь одна девочка пришла с фотоальбомом. Она давно меня не видела и не слышала шевелюрного нытья. Следующим утром будильником послужил Ярик, вдохновенно скачущий по квартире с криком «Распродажа!». Примолк он, правда, быстро, едва самый тяжелый лак для волос с задорным свистом чирикнул по белобрысой макушке.
Из раздумий меня вывела белая надпись на темном матовом стекле: «Праздничные открытки». Я вздохнула с разочарованием. Эта реклама оказалась бы к месту недели полторы назад, но сейчас рассылать бумажные поздравления в другие города поздно. Новогодние приветы от подруги из Москвы, отправленные в середине декабря, в мой ящик неизменно попадают к двадцатому января. Видимо, преодолевают восемь сотен километров пешком. Местным же адресатам дарить открытки, в моем понимании, бессмысленно. Лучше презентовать нечто более ощутимое.
Взгляд скользнул по матовому стеклу дальше. Зацепился в длинном списке за слово «Игрушки» и приклеился к пункту «Книги». Душа пошла в разнос, требуя немедленной экскурсии вдоль стеллажей. В конце концов, время сегодня позволяло некоторые вольности. А когда я подняла взгляд на деревянную вывеску, стало очевидно, что мимо такого магазина точно не пройду. Разве можно проигнорировать столь нетривиальное название, как «Забытый чародей»?
С порога меня удивили три вещи. Во-первых, магазин оказался несколько больше, чем можно было представить снаружи. А ведь по бокам от входа располагались кафе с парикмахерской, и часть помещения должна принадлежать им. Впрочем, в старых зданиях всякое возможно. Заходишь в дверь и петляешь по коридорам, пока дойдешь до нужной комнаты.
Во-вторых, слишком странным показался ассортимент магазина. Помимо упомянутых книг и игрушек, я успела заметить садовые принадлежности, картины, музыкальные инструменты. Помещение четко делилось на зоны благодаря разным цветам, стен между отделами не было. В-третьих, появилось ощущение, что, едва закрылась дверь, все звуки смолкли. Будто кто-то черту провел между улицей и магазином. Стало неуютно, но я не дала воображению разыграться, нацепила на лицо дежурную улыбку – искрометную и нагловатую, и шагнула дальше.
Первой попалась на глаза девочка лет десяти, поразившая гораздо больше предыдущих странностей. Она была… белая. Светлые пушистые волосы странно сочетались с очень бледной кожей, того гляди, просвечивать начнет. Кружевное белоснежное платье и бант на макушке под цвет дополняли ощущение, что передо мной предстало неземное создание.
Девочка сидела в отделе школьных принадлежностей за столиком на узорных ножках и рисовала, сосредоточенно водя кисточкой по альбомному листу. Моего появления она не заметила. Я осторожно кашлянула. Показалось неудобным, что стою и наблюдаю за ребенком. В ненормальные времена живем, когда кругом бродит огромное количество неадекватных людей. Но девочка и теперь не отреагировала, макнула кисть в баночку с черной краской и продолжила рисовать.
- Здравствуй, - решила я обратить на себя внимание официально, однако ответил не ребенок.
- Добрый день, - гортанный женский голос зазвучал за спиной столь неожиданно, что я на месте подскочила. – О! Простите, милочка! Не хотела напугать. У нас здесь так тихо, что привыкаешь передвигаться бесшумно. И, прошу, не удивляйтесь реакции Верочки. Она особенный ребенок.
Стоявшей передо мной женщине на вид было около пятидесяти. Русые волосы выше плеч волнами наслаивались друг на друга, стройную фигуру подчеркивал широкий ремень на талии, глаза насыщенного изумрудного цвета казались одновременно по-кошачьи нахальными и гипнотическими, как у кобры. Они впились в мое лицо, мимоходом скользнули по одежде, сумочке, не слишком чистой обуви.
- Что вас заинтересовало здесь? – закончив «рентген-проверку», женщина зашла за стойку из добротного дорогого красного дерева, с отполированной до изящного блеска столешницей. Раскрыла толстую, на вид очень старую книгу с пожелтевшими страницами. Взяла в руки белое длинное перо.
- Книги… - пробормотала я, следя, как необычная письменная принадлежность со скрипом что-то выводит, нанизывая строчку на строчку. Бойко и беспрерывно. Без «посещения» чернильницы, которой рядом и не было в помине.
- Что-то не так, милочка? – женщина прекратила писать и расплылась в вежливой улыбке. Как делают это портье на ресепшн.