Конечно, не гарантия. Только на днях пришлось стоять там в огромном заторе. Но мост уже виден. Как и количество фар на нем. Особенно - в центр.
- Засада, - протянула я, глядя на часы. Почти восемь.
- До поворота принятия решения пятнадцать секунд, - поторопила девушка.
- Советский, - я решила рискнуть.
В конце концов, застрять у нас можно везде. Гаишники на пресс-конференции однажды пошутили, что в городе нет пробок, есть вялотекущее движение. Мы-то знаем все прелести жизни в миллионном мегаполисе с тысячелетней историей. В отличие от молодых городов с широкими проспектами, наша столица республиканского масштаба зажата большим количеством старых узких улиц.
Поворот. Сначала показалось, что с выбором направления я угадала. Но резво пролетев несколько кварталов, мы вынужденно остановились в хвосте уходящей вдаль змеи, не пытающейся изображать шевеление. Всем хочется передвигаться с комфортом. В собственном авто, а не в переполненном краснобусе (так мы зовет наши автобусы, поголовно выкрашенные в красный цвет). Однако это желание и приводит к коллапсам. А ведь в редкой машине сидит больше одного человека.
В салоне ненавязчиво играла музыка, спокойная, не раздражающая. Но мне стало скучно.
- Во сколько заканчиваете смену?
- Вы мой последний пассажир.
- Всегда работаете по ночам?
- Да.
- Трудно?
- Дороги пустые, - девушка посигналила наглому «матису», попытавшемуся вклиниться впереди. - Но и дураков хватает. Или дурочек. Как эта. Четвертый раз лезет, перестраивается туда-сюда. А еще пьяных много. Не только пассажиров, но и водителей. Гоняют, наплевав на всё. Сегодня аварию видела глупую. Форд серебристый чуть коллегу моего не снес на перекрестке. А сам в столб влетел, им его сверху и придавило. Не знаю, насколько там серьезно вышло. Уезжать пришлось, клиент в аэропорт опаздывал. Бизнесмен. Нервный и грубый.
Следующий вопрос застрял в горле острой костью. Странностей в моей жизни всегда хватало. Сигналы о событиях часто поступают заранее. Вспоминаю редкую песню, а через пять минут она звучит по радио. Думаю о старинном приятеле, и он звонит в течение дня. Завожу разговор из области «а вот представьте...», и скоро что-то подобное, и впрямь, происходит. Однако сны ни разу не становились предвестниками реальных происшествий. Странно-то как. Аж до мурашек.
...Из пробки мы выбрались через сорок минут, когда черное покрывало растворилось, подарив город яркому, совсем белому из-за снега, дневному свету. Машина ловко вырулила из грязного уличного потока и свернула в арку еще одной девятиэтажки, тянущейся на полквартала.
Разведку на мягких лапах я провела позавчера. Выяснила, что матушка моей счастливой соперницы уходит на работу до восьми. Сама Алена отбыла на курсы повышения квалификации в столицу и пробудет там еще три дня. Отличный срок, чтобы сарафанное радио разнесло сногсшибательную информацию по всему двору. Для чистоты операции я позвонила в Аленину дверь и только потом забарабанила в соседнюю. Громко, но и не слишком рьяно, чтобы не перепугать главную местную сплетницу.
Недоверчиво щелкнул глазок, звякнула цепочка.
- Чего тебе? – недружелюбно прокаркал старческий голос. – Зачем хулиганишь?
- Бабушка, я из поликлиники инфекционной, - заговорщицки зашептала я. - Соседку вашу ищу. Алену. Она дома-то бывает?
- А как же. Ты вечером приходи.
- Так вечером у меня рабочий день заканчивается, - протянула я печально, демонстрируя досаду. - Может, вы передадите ей сообщение. Чтоб срочно лечиться бежала. Анализы пришли нехорошие.
- А что так? Погоди! Из инфекционной, говоришь? – цепочка громко лязгнула, и дверь распахнулась во всю ширину. На меня уставились два бесцветных глаза с изрезанного морщинами лица.
- Алена от парня заразу подхватила. Скажите, пусть оба лечение начинают. Не тянут.
- От парня? – бабка с облегчением выдохнула и припечатала с чувством. – Бесстыдница! А строят из себя интеллигенцию. На днях ее мамаша заходила. Жаловалась, что у меня из квартиры луком пахнет. Так едой же, а не какой-то там инфекцией!
...В такси я вернулась с потрясающе позитивным чувством выполненного долга. Пакость низкая, конечно, признаю. Даже сказать затрудняюсь, что хуже – мой дерзкий финт или рукоприкладство, которое устроила подруга Дина, когда соперницу головой в мусоропровод окунала. Но ведь так приятно! Душа, того гляди, запоет!
- Не понимаю, - вывел меня из вдохновенной задумчивости на светофоре растерянный голос таксистки. – Не могли же они так быстро все починить.