- Все наши действия связаны с Руфиной. Её «присутствие» необходимо.
Алексей Данилович развёл руками, мол, гадалкам виднее. Карина отложила в сторону альбом, открытый на первой странице. Мой взгляд невольно скользнул по фотографии девочки с красными бантами на черных, как смоль, волосах. Перебежал на соседний лист, где детской рукой были выведены три слова: фамилия, имя и отчество владелицы снимков - Евдокимова Руфина Романовна.
Я вытаращила глаза.
Евдокимова?! Но ведь эту самую фамилию носила и Карина!
Ну, конечно! До меня, наконец, дошло, кого она напомнила, придя сегодня во сне. Не случайно мне хотелось взять в руки кисть и немного перерисовать черты. Две гадалки, без сомнения, были роднёй. И Алексей Данилович упомянул именно «родовой» дар!
И всё же, кое-что не вязалось. Однажды во время посиделок в баре Ольга Устинова рассказала мне историю Руфины. Она лишилась родителей ребёнком и из-за отсутствия других родственников попала на воспитание к Глебу Вениаминовичу. Но, получалось, Карина существовала, но отчего-то не стала забирать к себе осиротевшую девочку.
- Всё готово?
Я и не заметила, как вернулся сыщик и поставил фото племянницы в рамке на стол.
- Садитесь, - распорядилась Карина. - Глеб напротив меня. Алексей Данилович справа, Яна, вы слева. Не кладите ладони на стол. Только локти. Итак, - гадалка посмотрела на чародея, когда все выполнили требование. - Представьте Клавдию. В деталях. Я постараюсь протянуть нити. Остальное сделают карты.
А дальше... Дальше началось волшебство. Назвать действо колдовством язык не поворачивался. Огоньки свечей подрагивали, хотя окна и дверь были наглухо закрыты. Колода в руках Карины шелестела громче любой другой, которую мне доводилось видеть, да и пальцы гадалки, тасуя карты, работали нереально быстро.
Алексей Данилович внимательно следил за каждым движением черноволосой женщины, зато Глеб Вениаминович не отрывал взгляда от её лица. В стальных глазах отражалась невыносимая тоска, смешанная с нежностью. За последние полтора часа я успела сделать некоторые выводы об отношениях сыщика гадалки, но теперь пропало всякое сомнение, кем эти двое друг другу приходятся.
Карина легким взмахом руки разложила колоду на столе веером и, не глядя, вытащила на середину первую попавшуюся карту. Разумеется, она оказалась бубновым тузом.
- Что ж, - прошептала гадалка, - внимательно вглядываясь в красные ромбы. - А теперь расскажи мне свою историю.
Я плохо понимала, что она делает, а, главное, как получает информацию. Но дело продвигалось быстро. Карина вытаскивала из колоды карту за картой. Но больше не переворачивала, клала одну на другу. Только губы шептали:
- Мёртв. Убит. Сгинул в болоте. Предан лучшим другом. Побеждён смертельным недугом. Мёртв, мёртв, мёртв.
Алексей Данилович хмуро покачал головой. Я была с ним солидарна. Ну и история у туза. Какими бы особыми силами не наделила его Клавдия, удачи владельцам он точно не приносил.
- Та-а-ак, - воодушевленно протянула Карина. - А это интересно. Предпоследний владелец карты жив. А вот последнего, то есть последнюю, не вижу. Стена. Не пробиться. Очень мощная магия. Кто-то сильно хотел спрятаться.
Устинова такой поворот не удивил. Как и меня. Мы с Верочкой тоже не смогли разглядеть таинственную дамочку в сером платье. Только белое пятно вместо лица.
- Можешь установить личность предпоследнего? - спросил чародей.
- Думаю, да. Он из простых смертных. Никакой магии.
Карина положила ладонь на козырную карту и закрыла глаза. Возможно, дело было в игре света, но почудилось, что по её лицу прошла тень, словно от взмахнувшей крыльями птицы. Свечи затрещали. Почти погасли, но лишь для того, чтобы вспыхнуть с новой силой.
- Проклятье, - прошептала Карина. - Вижу какой-то документ. Там подпись. И расшифровка: Симаков В.Н. Боюсь, это всё. Нити рвутся.
Но чародей и это считал победой.
- Ты молодец, - похвалил он гадалку. - Учитывая отсутствие практики, сделала почти невозможное. Глеб, пробей это имя. Поищем подходящих кандидатов.
Сыщик поднялся, достал из кармана брюк телефон. А я жадно посмотрела на бубнового туза. Не специально. Взгляд приковался к нему будто магнитом. Это не укрылось от внимания Устинова.
- Глеб, погоди, - велел он. - Яна, дотроньтесь до карты, если хотите.
- Не хочу, - пробормотала я. - Но у дара другое мнение.
Рука сама потянулась к козырю. Ладонь свободно легла сверху. Глаза закрылись.
В голове ухнуло, будто от удара огромного маятника. Из ниоткуда полились разноцветные краски, заполняя невзрачное пространство. Они растекались и перемешивались, создавая рисунок, вроде Верочкиного.