«Не морок! Не морок!» - стучало в висках. Но разум отказывался верить. Ведь так не бывает. Невозможно в огромном городе столкнуться с единственным человеком, которого жаждешь увидеть! Судьба не делает таких подарков! Не ей!
- Нужно отвезти вас домой.
Слова резанули ножом.
- Нет! - Карина отчаянно всхлипнула. - Я не хочу туда! Не сейчас!
Глеб растерялся.
- Но вам надо согреться, - он нервно завертел головой, словно боялся слежки. - Я живу через три дома, - пробормотал парень смущенно. - Если это... это... удобно...
Карина не возразила, и Глеб подхватил из сугроба её сумку и свой новый портфель.
...Пятнадцать минут спустя, кутаясь в клетчатый плед, она пила горячий чай маленькими глотками в комнате, служившей и кухней, и спальней, и рабочим кабинетом. Глеб умело разделил крохотное жильё на зоны, но сейчас явно стыдился тесноты.
- Тут... э-э-э... - он замялся, сконфуженно разводя руками.
- Тепло, - закончила предложение Карина. - И безопасно для зубной щетки.
Шутка сняла неловкость. Парень засмеялся с явным облегчением. Придвинул табурет, чтобы сесть напротив.
- Так что произошло? - его испытывающий взгляд прожигал насквозь, заставляя сердце биться сильнее. Прежде он никогда так на неё не смотрел.
- Ничего особенного, - торопливо соврала Карина.
А, впрочем, разве это была ложь? Что грандиозного произошло сегодня утром? Скандал из-за пуговицы? Разве это событие из ряда вон?
- Вы говорите неправду, - стальные глаза продолжали попытки заглянуть в душу.
- Правду, - заверила Карина упрямо. - Ничего серьёзного не случилось.
Но Глеб не отводил взгляда. Цепкого взгляда следователя.
И она сдалась.
- У вас в управлении сегодня высокие гости, - принялась объяснять Карина, крепче сжимая чашку с остывающим чаем и нарочно не глядя на бывшего водителя. - Ты знаешь моего мужа и можешь представить, каково ему пресмыкаться перед кем-то. Он нашел способ выплеснуть раздражение. Устроил сцену из-за пустяка. Оторванной пуговицы на рубашке. Из-за пуговицы! - она горько усмехнулась. - Знаю, это среднестатистический скандал. Как сотни других за годы брака. Просто сегодня... - Карина запнулась, губы задрожали. - Я не знаю почему, но сегодня моя броня дала трещину. Вот и всё.
Она посмотрела на Глеба и вздрогнула. Его лицо стало каменным. Ледяным. Наверное, в её глазах отразился испуг. Потому что парень снова стал собой и пробормотал:
- Простите, - он закусил губу. Сильно. Почти до крови. - Просто трещины в броне - это не пустяк. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Как... - он замолчал.
Карина догадалась.
- С твоей мамой?
Он кивнул. Глаза потемнели, как безлунная ночь.
- Это был несчастный случай, - проговорил он через силу, разглядывая собственные ладони. - По крайней мере, так звучит официальная версия. Мама переходила дорогу. Не заметила машину. Но... - Глеб болезненно поморщился. - Это невозможно. Там не было никаких поворотов, и до светофора оставались считанные метры. Мама не могла не заметить этот «Москвич»! Я знаю, она специально шагнула перед ним.
Карина зажмурилась от ужаса. Но через секунду пришло осознание.
- О, боже! Ты думаешь, я тоже могу убить себя? - спросила она строго.
- Вы сегодня бродили по городу, не понимая, что замерзаете. Это серьезно.
Сердце заныло от боли. Руки затряслись.
- Тебе меня жаль, да? - она поставила чашку на стол, чтобы не уронить, и поднялась, запрещая себе расплакаться от обиды. - Но мне не нужна твоя жалость, Глеб.
«Только не от тебя!» - хотелось закричать, но Карина не смела. У неё не было права упрекать его. У молодого следователя впереди вся жизнь. А она просто несчастная женщина, напомнившая его погибшую мать.
Парень тоже встал. В стальных глазах отразилось неприкрытое отчаянье.
- Это не жалость. Вы же знаете. Не можете не знать! Я солгал вам тогда... в театре. Мы не случайно встретились. Я был в кабинете Аркадия Владимировича, когда его новый посыльный принёс билет. Он лежал на столе во время совещания. Я сидел ближе всех. Чуть шею не свернул, пытаясь разглядеть дату! Я должен был вас увидеть...
Глеб побледнел, опешив от собственной откровенности.
- Вы сердитесь на меня, да? - спросил парень горько.
- Да, - прошептала она, боясь поверить услышанному. - Сержусь. Мог бы и поторопиться. Это была очень длинная зима. Невыносимая.
Карина не дала Глебу ответить. Прильнула к губам.
Сердце затрепетало от страха. Вдруг она придумала то, чего в помине нет?! Влюбленные женщины любят обманываться. Вдруг он снова оттолкнёт её, как прошлой весной - в сквере?! Но вместо этого сильные руки притянули Карину ближе.