На самой дубине осталось немало крови и огрызков кожи с плотью. Глянув на ладони, Стенсер изумился, — там было много глубоких рваных ран: «Как мне удалось столько махать этим деревцем и ничего не заметить?» — но ещё больше он удивлялся другому. — «Почему я до сих пор ничего не чувствую?»
И в самом деле, боль не спешила нагрянуть в гости. Стенсер чувствовал лишь лёгкое жжение в свежих ранах. Большее неудобство ему доставляла боль внутри тела, — органы точно поджаривались на медленном огне.
— Я… — начал, было, человек, но запнулся, прикидывая, стоит ли упомянуть стариков. — Я должен держать слово. Не бросаться ими, точно они не более чем пустой звук… и я обещал, а значит…
— И только? — перебил косматый исполин.
— Нет. — отвечал молодой человек. — Я не хотел сориться с тобой. Надеялся, что получиться поговорить и… — но тут Стенсер запнулся, начиная понимать, что ему нечего сказать.
— Вот он ты, вот он я, — усмехаясь, начал исполин. — Так зачем же тебе нужно со мной поговорить?
Короткой передышки мужчине хватило, чтобы перевести дух и собраться с мыслями.
«О чём начать в первую очередь? — спрашивал он себя. — Покаяться, что по не знанию его слугу обратил в полуденники или… или, что желают наладить добрососедское отношение и, по возможности, посильно помочь?»
Медлить было нельзя. Стенсер решил начать со второго.
Исполин вновь расхохотался.
— Человек, ты и в самом деле думаешь, что можешь мне чем-то помочь? — заговорил он, а после качнул головой в сторону нескольких невероятно огромных медведей. — Они могут сделать то, что тебе не под силу. — следом исполин взглядом показал на сидевших среди ветвей крупных кошек. — Они могут пробраться туда, куда тебе будет не добраться. — подняв голову, поглядел на круживших вверху птиц. — Они легко увидят и отыщут то, что для тебя окажется недоступным. Зачем же мне твоя помощь… зачем же тебе мне помогать?
Стенсер, чувствуя противоречие, всё же рассказал о зайце и предлесье.
Исполин усмехнулся:
— И только? Посмотри внимательнее на моих слуг! Видишь ли ты среди них подобных слабаков? Нет… это ничтожество даже из леса бежало! — замолчав на минуту, почесав косматую голову, исполин продолжил. — И всё же ты прав в одном… не хорошо без спроса отбирать чужих слуг… не хорошо!
Человек понимал, к чему всё идёт, но бежать было бессмысленно, а драться, — бесполезно.
— А знаешь что, человек? — спросил исполин. — Мне понравилась твоя решимость… и в прежние времена, когда кругом бывало много людей, далеко не каждый мог что-то подобное учудить, — он, улыбаясь, потряс тем, что осталось от дерева. Потряс легко, точно пушинкой. — И было бы не самым разумным делом разбрасываться такими как ты…
Стенсер поглядел на него, ожидая, что же тот скажет дальше.
— Пусть мне и нет до тебя нужды, но… разбрасываться смельчаками… да какой я после этого буду чащёбник? Нет, не бывать такому!
— Но и просто так, — догадываясь, продолжил человек, — отпускать нельзя, верно?
— Догадливый ты малый! — усмехнулся чащёбник. — Нельзя…
Этот огромный старик, с бородой поросшей зелённым мхом, несколько минут стоял на месте и раздумывал, почёсывая лоб. Вся его фигура напоминала безмерное ожившее дерево, чем-то смутно походившее на человеческую фигуру.
— А знаешь что? Есть у меня для тебя поручение!
Стенсер кое-как справился, чтобы не вздохнуть с облегчением, — посчитал, что не стоит показывать подобное.
— Я чую, что ты уже знаком с ней… найди ведьму, которая мне всерьёз пакостить удумала!
86
Вечером, за ужином, Стенсер поделился тем, на что подписался в очередной раз. Банник и дворовой переглянулись и обречённо вздохнули. И только домового повеселило поручение найти ведьму. Со смехом он сказал:
— Ведьма, это человек… понимаете, да?
Старательно не замечая издёвки в голосе домового, мужчина пытался неторопливо есть. Прожевавшись, он спросил:
— И что? Что ты этим хочешь сказать?
— А то, — сказал смурной дворовой, — что в округе нет ни только ведьмы но и людей… само собой, кроме тебя!
Домовой не унимался и продолжал смеяться:
— Мало того, что ты здесь единственный человек, и других тут в помине нет… но где же ты будешь искать не просто девушку или женщину, а именно ведьму?
Дворовой соскочил на ноги, собираясь рвануть к домовому, но банник его схватил и не пустил. А домовой продолжал смеяться. Только голос его заметно подводил. Неожиданно прервавшись он спросил: