— И всё же, ты шла ко мне, надеясь ещё, что я могу помочь совсем иначе. Ведь дело в том завале, который я расчистил. Ведь всё дело в этом треклятой рыбине, верно?
— Рыбина, — хохотнула девушка. — За такое он бы тебя пришиб чем-нибудь.
— Ведь дело именно в нём?
— А ты умнее, чем казался… я уж начала думать, что ты всё равно, что камень, — такой же разумный… но нет, удивил!
— Пожалуйста, давай по существу! — просил Стенсер. — Чем именно он тебе помещал, что такого сделал?
— О! Всего-то ничего… захотел меня в жёны взять. Понимаешь? Тут и сокрыта суть великого проклятья! Нет у меня воли, если кто более сильный окажется в моей воде. А с ним мне никак не потягаться.
— Но ведь ты себя смогла убедить какой-то надеждой, что я могу помочь… в чём же была твоя задумка?
— Да так, сущий пустяк… что ты пожелаешь мне помочь, примешь добровольную смерть и обратишься в водного духа и прогонишь его… согласись, пустяк ведь?
— А ещё есть идеи? — спросил Стенсер, думая, что подобное, ему не особо-то и нравится. Правда в то же время и понимал: «Не бросать ведь её в беде!»
— Конечно, есть. Водный дух привязан, как ты понимаешь, к воде… а что, по-твоему, случится, если водный дух, скажем, проживёт какое-то время вдали от воды?
— И ты подобное хочешь назвать решением?
— А почему бы и нет? Знаешь ли, порядочно угнетает жить и не замечать перемены времён. Как по твоему, сколько человеческих жизней мне пришлось прожить? Время надо мной не властно… только радости от этого нет совершенно никакой.
— Поэтому ты и хотела, чтобы я тебя убил.
— Именно, человек.
Стенсер замолчал, пытаясь подобрать верный вопрос. И не сразу ему пришла нужная мысль:
— Ты сказала, что я могу тебя возненавидеть… за что?
Девушка усмехнулась:
— А ты ещё и не догадался? Что ж, расскажу на одном из примеров. Когда-то давно, когда эта деревня была обитаемой, жил в ней парень. И, повстречавшись однажды со мной, вновь искал встречи. Было скучно и, как-то раз, поздним вечером, мы пообщались. Так он, дурья головушка, жить без меня не мог. Искал встречи и… как итог, добровольно обратился в водного духа.
— И спустя время?..
— Возненавидел меня. Медленно, но верно, он изменялся… помнишь, то создание, которое тебя едва не утопило?
— Так это?..
— Был он.
Стенсер помолчал.
— Но почему я, именно я, спустя время должен тебя возненавидеть?
— Мало кто способен справиться со скукой. Только у одних есть выбор, — влачить жалкое существование, сойти с ума или, как вариант, покончить со страданиями. А кому-то, вроде меня, с этим совершенно не повезло.
Стенсер замолчал почти на десяток минут, перебирая в голове всё то, что услышал от неё. И, придя к решению, твёрдо спросил:
— Если я обращусь в водного… эм, духа… я смогу прогнать того гада?
— Ты либо глухой, либо дурак. Забыл, похоже, что скука…
— Помню… я прекрасно это помню. Только пойми ты, не могу я позволить ему портить твою жизнь, и уж тем более, не желаю, чтобы из-за моей оплошности ты умерла.
— Даже зная, какие это страдания?
— Я постараюсь тебе чем-нибудь помочь, чтобы ты не скучала.
— Твоя жизнь слишком коротка.
— Я что-нибудь придумаю.
— Ты не сможешь спокойно жить… забыл о проклятье привлекать и сводить с ума всех, с кем общаюсь, среди живых?
— Не беспокойся, я смогу что-нибудь придумать.
— А ты, если тебя послушать, мастер-изобретатель?
Впервые за долгое время уже усмехнулся молодой мужчина.
— Если будет нужно, то стану мастером-изобретателем!
Девушка заулыбалась, а после и вовсе засмеялась.
— И всё же умеете вы, скоротечные создания, порой удивить.
— Так что, есть идеи, как я могу тебе помочь?
— А знаешь что, а давай мы испортим жизнь моему родственничку. У вас, у людей, ведь не в почёте родственные браки?
Стенсер почесал затылок. Он не мог вспомнить о подобном. Пожал плечами и сказал: — Даже не знаю.
— У нас, во всяком случае, это считается не особо хорошим… так сказать, моветон. Но есть и одичавшие… да только мы ещё разумны… и думается мне, если расчистить завал, между прудом и великим, вечно зелённым озером… ох и устроит мой отец, этому нерадивому братцу!