— Ты, я вижу, с голыми руками, без полена… стало быть, моя головушка сегодня будет целой? — Стенсер попытался пошутить, но к его удивлению старик потупился.
— Нет, не буду. Но именно по этому я и пришёл! — ответил старик.
— Не будешь бить, но ради этого и пришёл… кажется, я где-то тебя не так понял?
— Извиниться я пришёл… вот что! — отвечал дворовой. — Не хотел я тебя тогда бить.
— Ты сказал, что и сейчас бить не хочешь… так, стало быть, мне лучше бежать в страхе, пока поленом по голове не получил?
Дворовой так выразительно посмотрел, что Стенсер всерьёз задумался: «А не кинется ли?» — но чувствуя странную весёлость, мысленно прибавил. — «Не любит он шуток… да и драться не дурак… славный старик!»
— Не стану я тебя бить… — старик вновь виновато потупился. — Я ведь спасибо пришёл сказать!
Стенсер тяжело вздохнул, а после, улыбаясь, сказал.
— Да ладно тебе. Знаю я о одичание. Знаю, что тогда ты если чего и соображал, то, как я думаю, совсем немного и не верно.
— Верно! — радостно вскричал старик. — В этом-то всё и дело!
Какое-то время дворовой, совсем забыв об угрюмости, сбивчиво и с жаром говорил о том, как много он, человек, сделал для него. Благодарил за очистку сарая и то, что помог другим побратимам, и тут-то, точно коса нашла на камень.
— Только, ты хозяйство не бросай… не бросай братьев моих и… не обижайся на домового.
Стенсер ответил:
— На тебя я зла не держу. К баннику у меня, — вспоминая о задвижке на двери и странном, густом и жарком паре, немного поморщился, — тоже, почти нет счётов… но вот домовой…
— Да знаю я, что он делал… он вроде средним числиться, среди нас, а дурак, беспросветный! Вечно всегда делает, не пойми что! Банник, — это куда ещё не шло, — может оплошать, любит строить из себя старшего, но… мягкосердечный! Средний вечно плошает… своевольный он шибко, понимаешь?
— А ты? — спросил Стенсер, и жестом попросил рассказать о себе.
— А я старший… всё-то мне за них править приходится. Не путёвые, знаешь ли. И вот сейчас, стою перед тобой и прошу, не бросай ты нас… не можем мы, понимаешь, домашние духи без людей жить! Одичаем!
Стенсер вновь тяжело вздохнул, подумал немного, и сказал:
— Расскажешь мне о домашних духах?
61
Они сидели в полумраке комнаты, укрывшись в тени от солнца. Разговор обещал затянуться, и Стенсер растерял всякое желание нежиться среди трав, да и думал: «Не дело ведь, если старик будет всё это время стоять передо мной».
Старик-дворовой уже какое-то время объяснял мужчине то, что он и прежде знал. Но Стенсер не перебивал, и внимательно слушал. И всё же его скучающая лень едва не вырывалась наружу сонными зевками, — приходилось прикладывать усилия, чтобы не позволять столь явную грубость.
По временам молодой человек вставал со стула, грел воду, заваривал травяной чай или разливал его. Так можно было немногим, но всё же помочь себе справиться с подступавшей тоской.
«Пожалуй, если так продолжиться и дальше, я выпью недельную норму воды», — думал Стенсер. — «Того и гляди, — лопну!»
И когда уже у Стенсера начали слипаться глаза, ничего не замечавший дворовой начал говорить о чём-то необычном, о чём-то, с чем Стенсер не был знаком.
— И мы нуждаемся в…
— Постой-постой, подожди, — говорил Стенсер. — Одну минутку!
Старик, словно тоже только проснувшись, удивлённо глазел на молодого человека. Тот встал и начал расхаживать по комнате, растирая лицо и пытаясь собрать растерянное внимание.
— Итак, давай ещё раз, что ты начал говорить о хозяйственных духах?
— Они, то есть мы, — начал дворовой. — Мы привязаны к жилищу, и важным для человека хозяйственным вещам. Вспомни, кого и где ты встретил, — призадумайся, что каждый из нас может значить для каждого из мест и почему мы именно так называемся. — старик ударил себя в грудь. — Дворовой, — хозяйствую среди двора, слежу за сараем… а прежде, когда-то давно, ещё и в хлеву с делами помогал.
Стенсер кивнул, внимательно слушая.
— Домовой… ну, он по дому следит, да как может помогает. И банник… ты знаешь и понимаешь уже, да?
— Подожди, я кажется либо сейчас не верно тебя понял, либо с самого начала поступал и думал не так, как нужно. Вы всего лишь помогаете, либо управляете, как полноправные хозяева?
Дворовой до того удивился, что раскрыл рот и не сразу это заметил.
— Нет, нет, человек — хозяин, а мы… мы его помощники!
— А теперь скажи мне одну малость, — Стенсер усмехнулся. — Зачем вам я? Для чего вам хозяин? Вы разумны, понимаете, что нужно делать… для чего вам хозяин? Вы со всем можете справиться без меня, или кого другого… так скажи мне, зачем вам я?