— Есть, капитан! — единодушно, радостно заорали матросы.
— Кто первый кровинушку пустит, — первый выбирает свою долю, вне очереди!
— Есть, капитан! — повторился хоровой ор, только на этот раз они умудрились заорать ещё радостнее, более хищно.
— Капитан, — тихо сказал, подходивший со спины, ужаснейше худой, замученный голодом и жаждой человек. Он был закутан в выцветшее тряпьё, кое-как перехваченное меж собой грубыми стежками.
— Что? — с нетерпением в голосе, спросил крупный мужчина, легко отшвыривая от штурвала своего помощника.
Капитан менял курс, беря прямо на императорский флот.
— Это не простые корабли. Семь кораблей… это.
— Мы оба знаем, что это за корабли также хорошо, как и знаем, сколько золота в их трюмах!
— Но, капитан… — вкрадчиво попытался худощавый мужчина.
— Убирайся, пока я тебе не проломил голову!
— Но, капитан Стенсер, — не унимался…
«Что?» — подумал мальчик, впервые оторвавшись от книги и освободившись от власти грёз.
Он поднял взгляд и оглядел захламлённый, пыльный чердак. А в голове возникла ноющая пульсация.
«Кто?» — спросил он сам себя, а после, вспомнив образ крупного капитана, повторил. — «Капитан Стенсер… капитан Стенсер… Стенсер».
Мальчик закрыл книгу, посмотрел на обложку. Твёрдый переплёт и выбитое изображения корабля. Он прочитал название и вновь почувствовал неприятный удар по голове, — точно током ударили прямо по мозгу.
Закрыв глаза, он раз за разом думал о том капитане, но именно его имя отзывалось болью в воспалившемся уме.
«Стенсер, Стенсер» — продолжал мысленно повторять. Но после, точно решившись, тихо прошептал. — Стенсер.
Открыв глаза, он увидел мрачный потолок старого и хорошо знакомого дома. В печи тлели угли, и было слишком жарко. Стянув одеяло, удивляясь возникшей в теле перемене, мужчина встал на ноги. Не веря в случившееся, он оглядывал крепкие, мужские руки.
Оглядевшись, он заметил трёх стариков, уснувших прямо за столом. Но ни еды, ни уж тем более выпивки там не было. Молодой мужчина пытался размышлять на этот счёт и не сразу, а постепенно начал вспоминать, кто он, где он, и кто его окружает, а вернее, кто спит за столом.
Стенсер не понимал, чего сразу три хозяйственных духа забыли под одной крышей, — прежде они не желали спать вне своих владений.
«А тут… что-то странное случилось!» — подумал молодой человек.
Подойдя к столу, он наклонился к одному из стариков, и тихо-тихо, стал его тормошить, шёпотом повторяя:
— Будимир. Будимир!
— А, что? — первое, что вырвалось у старика.
Несколько раз моргнув, старик уставился на молодого мужчину, а после, радостно вопя, схватил того в крепкие объятья. Шум разбудил и других стариков. И не прошло минуты, как все они, старые хозяйственные духи, бубня что-то, радуясь, со слезами обнимали ничего не понимавшего человека.
Когда они немного успокоились, дворовой спросил:
— Ну, как ты?
А Стенсер горько улыбнулся, и сказал:
— Тут такое дело… Стенсер, это не моё имя.
67
Стенсер удивлялся, слушая рассказ стариков о том, что случилось. Ему не верилось, что простое зеркало могло его так подкосить. Но всё же несколько раз глянул на едва запертую дверь, — вместо замка была какая-то толстая, неровно отломленная палка.
— А чего это вы её так заперли? Замок ведь раньше был.
— Был, был, — сказал домовой, — да вот… нету больше.
— Сломался он, — добавил банник, — заклинило.
«Неужто, в самом деле, заклинило?» — подумал Стенсер и попросил его.
Ржавый ключ, вставленный в замок, словно там всегда и был, — не желал поворачиваться и даже не сдвигался. Молодой мужчина попытался вынуть ключ, но куда уж там!
«Ну и чего я, спрашивается, делаю? — удивился он, ещё раз глянув на дверь. — Нет замка? Ну и пусть! Велика беда!»
А сам он вернулся мыслями к удивительно яркому сну. Ему хотелось бы думать, что только привиделось, но те чувства и впечатления были слишком уж живыми. И Стенсер в самом деле начал считать, что это имя выбрал не просто так, что память каким-то образом укрыта, точно слоем шёлковой ткани, и что болезненные ощущения, как те, что он испытывал во сне, — всего лишь разрывание этой самой ткани, скрывающей память.
«И ведь надеялся, что это имя на самом деле моё… да!» — думал он. — «Ну, хорошо. И что теперь, другое себе выбрать?»
Из груди вырвался невольный смешок. Старики непонимающе глянули на молодого человека, а тот лишь сказал:
— Так, не дело ночью бодрствовать! Сейчас чего-нибудь сготовлю, поужинаем и спать!