- Поговорите со мной, Олег Кузьмич, я тоже никуда не тороплюсь. Живу, пока один, был женат, развёлся, детей нет, работа интересная, пропадаю всё время на работе. А вот сегодня не работаю, решил пивка попить и немного расслабиться. Так что я могу быть вашим собеседником какое-то время, а может ещё и подружимся, - предложил я свои услуги собеседника и дружбы.
- Спасибо, Артём, мне действительно в данный момент не хватает дружеского плеча. С уходом Егора, стало совсем пусто в моей жизни. Мы с ним долгое время работали вместе, считай, лет двадцать бок о бок, пока не развалили Советский Союз. После развала мы просто стали работать в разных организациях, но дружили всё время. Правда, он больше не оперировал и не работал нейрохирургом, но его позвала к себе работать Наталья Петровна Бехтерева, известный учёный, советский и российский нейрофизиолог, крупный исследователь мозга. А Егор сам к тому времени уже защитил докторскую диссертацию…
- А вы что, тоже врач, нейрохирург? – поинтересовался я.
- Нет, Артём, я физик, кстати, тоже доктор наук, только физико-математических. Так получилось, что наши научные интересы пересеклись и мы успешно изучали возможности человеческого организма. Егор с медицинской точки зрения, я с физической. Егор обнаружил утерянное свойство человеческого мозга, а я это свойство пытался познать и применить, так сказать, в действие. Артём, давай ещё по парочке кружек пива возьмём, - внезапно предложил Олег Кузьмич.
- Конечно, Олег Кузьмич, сейчас возьму, не беспокойтесь, угощаю, - засуетился я и пошёл к окошку пивнушки, - Вот, пожалуйста, - поставил я четыре кружки пива на столик через пару минут.
- Спасибо, Артём, - поблагодарил Олег Кузьмич, - по такой жаре холодное пиво хорошо охлаждает организм, это я уже говорю, с физической точки зрения – улыбнулся Олег Кузьмич.
- Так, а какое же интересное свойство человеческого мозга обнаружил ваш друг Егор Викторович? – спросил я, терзаемый любопытством.
- Так, Артём, вот тут я должен тебя предупредить, что это были секретные разработки КГБ СССР, хотя…, государства под названием СССР уже давно нет, и те обязательства и подписки о не разглашении, которые я давал, не действуют, но всё же надо придерживаться каких-то правил и норм.
- Олег Кузьмич, обещаю, что дальше нашего разговора ничто и никуда не уйдёт, - постарался я заверить своего собеседника в конфиденциальности предстоящего раскрытия государственных тайн.
- Хорошо, Артём, слушай мою исповедь, - как-то горестно усмехнулся Олег Кузьмич, - в начале 1970-х годов при КГБ организовали секретную лабораторию и пригласили ею руководить Егора Викторовича. Спрашивается, почему? Как я уже говорил, Егор был классным нейрохирургом. Он с того света вытащил не менее 500 пациентов, удаляя опухоли головного мозга. Однажды, производя очередную операцию по удалению опухоли, он уже заканчивал работу, оставалось наложить пару швов и всё было бы готово. Однако в какой-то момент пациент исчез с операционного стола. Егор ничего не понял, руками он чувствовал пациента, но его зрение не воспринимало оперируемого. Для зрения врача на операционном столе никого не было, но руки ощущали пациента и это было странно. Откинув простынь, которой накрывают оперируемого, он под ней никого не увидел, но руками явно ощущал, что пациент продолжает лежать на столе. Просто он стал невидимым! Приборы показывали, что невидимый больной подаёт признаки жизни, то есть, приборы регистрируют давление и пульс, которые бывают у пришедшего в сознание человека. Пациент шевелится, но самого оперируемого не было видно. Егор тут же спросил анестезиолога, почему пациент шевелится, он же под наркозом. Анестезиолог на ощупь приложил маску с эфиром к лицу больного и буквально через несколько секунд на столе показалось тело оперируемого. Анализ произошедшего Егор оставил на потом, а сейчас он завершил операцию и с облегчением вздохнул. Естественно, это происшествие не осталось не замеченным и о таком странном случае сразу же доложили куда следует.
- И сразу же КГБ заинтересовалось? – с сомнением спросил я.
- Конечно, а куда же без этого! КГБ все странные случаи, происходящие в стране, сразу же фиксировали и производили своё незаметное расследование. Если считалось, что это угрожает безопасности государства, тут же предпринимали соответствующие меры. К тому времени, когда в клинике появились сотрудники КГБ, у Егора уже появилась версия произошедшего. Эту версию он и озвучил прибывшим сотрудникам из комитета. Версия сводилась к тому, что во время операции хирург задел какую-то область головного мозга, тем самым стимулировав её деятельность. Задетая область головного мозга вызвала появление биополя по всему телу больного, когда оперируемый внезапно очнулся от наркоза. Биополе было небольшое, возможно один-два миллиметра от поверхности тела. Тут уже вступили законы физики. Оказывается, фотоны проходили через появившееся биополе, не отражаясь и не преломляясь! Проскакивали насквозь через возникшее поле и всего того, что находилось внутри этого загадочного поля. Поэтому тело больного для зрения человека стало невидимым! Хотя, если бы на такое тело посмотреть через прибор ночного видения, то оно было бы видно. Когда анестезиолог дал больному вдохнуть наркоз, активная деятельность мозга прекратилась и биополе исчезло. Вот такую версию изложил сотрудникам комитета Егор Викторович. Сотрудники КГБ удалились, а через несколько дней Егора вызвали в КГБ и предложили возглавить секретную лабораторию по изучению этого эффекта. Через несколько дней после создания секретной лаборатории в КГБ вызвали и меня, выпускника физико-математического факультета МГУ. Кто-то с кафедры факультета университета, порекомендовал комитету мою кандидатуру. Так мы стали с Егором Викторовичем коллегами и стали работать над созданием человека-невидимки. Ну, не как в романе Герберта Уэллса, а совершенно нового и управляемого явления. То есть, становится невидимым в нужное время и в нужном месте.
- Да, в романе Герберта Уэллса человек-невидимка не обладал такими способностями, - поддакнул я Олегу Кузьмичу.
- Вот-вот! Егор Викторович занялся изучением области головного мозга, влияющего на возникновение странного биополя, а я занялся физикой этого самого биополя. Вначале у нас ничего не получалось, но уже через год, после многочисленных опытов, Егор нащупал нужную область головного мозга. Теперь очередь была за мной, каким образом стимулировать нужный участок головы, чтобы возникал нужный эффект. Что сказать? Приходилось многие опыты проводить на себе. И вот очередной опыт удался! Изобрели вот такой головной убор, - Олег Кузьмич взял в руки свою парусиновую кепку и с любовью погладил её, - внутри эта кепка прошита очень тонкими серебряными нитями, а вот тут, незаметная кнопочка в области между макушкой и затылком. Надеваешь кепку, незаметно нажимаем кнопочку, включается стимулирующее поле, - Олег Кузьмич огляделся по сторонам, - и становишься невидимым, - мой собеседник исчез, - не пугайтесь, вот и я, - Олег Кузьмич положил кепку перед собой.
- Чудеса! – только и смог промолвить я.
- Да, но, чтобы эти чудеса стали работать быстро и безотказно, нам пришлось много работать. Нам нужно было, чтобы биополе появлялось величиной не в один-два миллиметра от тела человека, а хотя бы действовало на расстоянии 20-30 сантиметров! Для чего это нужно? Это нужно было для того, чтобы одежда на человеке тоже становилась невидимой! А то получится, как у Уэллса, макинтош сам по себе двигается. Вот над усилением этого биополя и над стимулятором зоны головного мозга у нас ушло несколько лет. Но мы создали такой головной убор. Я испытывал всё на себе, поскольку мы уже убедились, что мой мозг имеет возможность образовывать необходимое биополе. Конечно, была ещё одна проблема, не все люди имели такую способность образовывать нужное биополе. Не надо говорить, что все работы проходили под неусыпным наблюдением сотрудников КГБ и когда мы, по сути дела, решили все технические и медицинские проблемы, к нам стали поступать пациенты, сотрудники комитета, на предмет выявления их способностей становится невидимками. Скажу сразу, не все люди имеют загадочную область головного мозга. Только у 5-6% обследованных, мы обнаружили и стимулировали нужный участок. А технику изготовления головных уборов, или как мы их стали называть, «шапки-невидимки», сразу засекретили. С развалом Советского Союза лабораторию закрыли, а мы с Егором остались не у дел, хотя без дела не сидели. Нас тут же трудоустроили наши бывшие начальники из КГБ. Егор Викторович стал работать в институте мозга у Бехтеревой, а я работал старшим научным сотрудником на кафедре университета. Вот такая вот история, - Олег Кузьмич стал допивать пиво из своей последней кружки.