- Это я понял уже. Только почему они не сдохли?
- Я думаю, это твои метки. А может они слишком долго с тобой пробыли. - Чеслав замолк на миг, словно вспоминая что-то. - Что там после адаровской деревни было?
- Почти ничего. Добрался я до нашего бункера, нацепил костюмчик праздничный и вас встречать пошел. На полпути, прямо в тоннеле у меня по коже словно сотня слоновьих улиток бега устроила. Через пару секунд стихло все, и не только улитки эти, а вообще все. Зуда обычного нет, в зубах не ломит. Я сначала решил, что чувствительность потерял. Ну, в смысле, как вы все стал, полено поленом. А потом чувствую, где-то на поверхности Змей прополз, потом снизу ход тараканий учуял. А излучения как нет. Я еще с полчаса в скафандре шлепал, потом выкинул его нахер, все равно ничего нет, только потеешь.
Чеслав выбрался из скафандра, и Петер последовал его примеру.
- Тем лучше, - сказал Чеслав. - Значит, они сами сюда придут. Не придется тащиться. Хотя не понимаю, как можно фон убрать.
- Девчонка твоя, видать, много фокусов выучила, - с ехидной улыбкой сказал Дэнил.
Какая она его? - неприязненно подумал Петер. - Сейчас придет, покажет вам, какая девчонка. Хотя, что она будет делать? И что, вообще будет?
- Это Пустошь, если ты забыл, - сказал Чеслав Дэнилу. - Здесь другая физика.
- Я-то все помню. - Дэнил разлегся на ящике, подперев ладонью щеку, - но излучение-то пропало.
- Для нас это уже ничего не меняет. - Чеслав запнул скафандр в угол и направился к выходу. - Пошли, пора кончать со всем этим.
- А посмаковать? - мечтательно откликнулся Дэнил. - Столько лет мучился, неужто нельзя хоть немного удовольствия получить?
- Нет, - отрезал Чеслав.
- Что ты за человек? - вздохнул Дэнил, поднимаясь.
- А ты что за человек?
- Ниже пояса бьешь, - весело сказал Дэнил. - У меня детство тяжелое было. И экология плохая.
Петер хмыкнул.
- Ты чего? - насторожился Дэнил.
- Вспомнил, как первый раз тебя увидел. Дикарь с севера. Со словарным запасом Лагонского профессора.
- Я любознательный. А ты не забывайся. Твое дело мечтать о благородных рыцарях и прекрасных леди.
Они вышли наружу, под тусклое оранжевое солнце Пустоши, и направились вслед за Чеславом, вышагивающим по голой безжизненной земле. Петер принялся рассказывать Дэнилу о тенях заброшенного города и путешествии через огромную пещеру, которая на самом деле никакая не пещера.
- Надавали, значит, тебе по мозгам, - сказал тот, дослушав. - Умный ты теперь у нас.
- По сравнению с собой трехмесячной давности я конечно поумнел, - с бледной улыбкой ответил Петер, - Но оснований считать себя умным, наоборот, поубавилось.
- И чем дальше, тем хуже будет, - кивнул Дэнил. - Чем больше в жизни понимаешь, тем хуже думаешь о себе.
- У меня еще большой запас, - невесело усмехнулся Петер. - Не могу сказать, что много понял. Например, зачем ты шел с нами к Монументу, если и так все знал?
- Скучно было. - Словно в подтверждение Дэнил зевнул. - Что же мне, несколько месяцев сидеть здесь, пока вы доплететесь? А если вы не в ту сторону свернете? Вот я и себя занял и вам помог...
- То есть это вы все затеяли? Зачем?
- Сейчас ты этого не поймешь, парень. Но мы - твой счастливый билет.
- Билет? - удивился Петер.
- Экий ты темный, - скривился Дэнил. - Ладно, скажу по-другому - возможность все исправить. Все глупости, ошибки и неудачи. Хотел бы получить такой шанс?
- Да, но...
- Тогда заткнись и иди молча!
Не хочет говорить правду, - решил Петер.
- Все так ужасно, что мне лучше не знать?
Дэнил засмеялся.
- Нет, еще ужасней. Что толку рассказывать? Через несколько часов сам увидишь.
- Вы же не хотите убить леди Евгению?
- Что у тебя за мысли идиотские? - поморщился Дэнил. - Если хочешь кого-то убить, то делать это надо тихо. Ночью, в спальне, отравленной иглой в ухо. А не выходя вдвоем против целой армии.
- Ты уже выходил против целой армии, - напомнил Петер. - Притом один.
- Разве то армия? - отмахнулся Дэнил. - Толпа плохо слепленных уродцев. У тебя одного мозгов больше, чем у них вместе взятых. Только выдали тех, кто за этим стоит.
- И кто это? - быстро спросил Петер.
Дэнил с сомнением покосился на него:
- Я тебе ни разу не говорил - кто много спрашивает, тому много врут?
- Много раз, - кивнул Петер. - Только мне почему-то кажется, что ты врал мне намного меньше, чем все те, кого я знал до этого.
- Крепко тебе, видать, по башке вдарили, - встревоженно сказал Дэнил. - Смотри, осторожнее с такими мыслями. Еще немного, и ты поймешь такое, что вернуть душевное равновесие уже не получится.
- Оно у меня и так сильно не дотягивает до нормального, - сказал Петер.
- Тебе просто не с чем сравнивать. Посмотри на меня. Тоже хочешь таким стать?
На такой довод у Петера аргументов не нашлось.
- А что же Марк? - снова спросил он. - Мы ведь спасем его?
- Так далеко переться из-за одного придурка? - фыркнул Дэнил. - Найдешь себе нового, дома.
- Он бы за тобой поперся.
- Это не довод.
- Почему? - негодующе сказал Петер. - Не смотря на то, что ты самый невыносимый человек на земле, ты наш друг.
Впереди засмеялся Чеслав.
- Заткнись! - угрожающе сказал Дэнил. - А то я заплачу.
- Признаваться в любви будете в следующей жизни, - сказал Чеслав, подняв руку. - Мы пришли.
Петер посмотрел вдаль. На горизонте широким фронтом клубилась пыль.
- Сами идут! - радостно сказал Дэнил. - Люблю таких инициативных.
У Петера вдруг заныло в груди от недоброго предчувствия. Что-то должно было сейчас произойти, все события, что прошли перед его глазами, все туже затягивались в узел, который в этот миг собрались рубить два этих человека. Или кто они там на самом деле. Тот, что у него внутри тоже почувствовал что-то и встревоженно предложил убираться отсюда подальше.
До пыльной тучи на горизонте было еще довольно далеко - они добрый час шли, пока перед пылью не показались всадники, скачущие широкой цепью. Трое путников остановились, глядя как конница сжимает свои ряды, образуя вокруг них пока еще широкое полукольцо.
- Это они! - раздался торжествующий крик.
Петер пригляделся к человеку, вырвавшемуся из строя. Белый балахон говорил об экзекуторском сане, но лицо было незнакомое.
- Попались! - снова вскрикнул экзекутор и начал рыться в рясе.
- Почему всегда находится придурок, который портит торжество момента? - поморщился Дэнил.
- Может потому, что придурков намного больше, чем умных? - предположил Чеслав.
- Это был риторический вопрос, - недовольно пояснил Дэнил.
Экзекутор, тем временем, справился со своим одеянием и выдернул из-под полы трубку около фута длиной, белую, словно сделанную из того же материала, что и Монумент.
Остальные всадники приблизились, и Петер увидел леди Евгению. На нее, похоже не села ни одна пылинка - в ослепительно белой рубашке под кожаным жилетом, в кожаных штанах, если бы не плещущийся водопад черных волос, издалека она сошла бы за юношу, а не ту прекрасную леди, что видел Петер в Савоне.
- Умерьте свой пыл, Отец Алитий, - бросила она экзекутору.
Тот не обратил на ее реплику внимания. Рука с трубкой поднялась, торец белого цилиндра уставился на стоящего справа Чеслава. Петер почувствовал легкое покалывание за ухом, которое быстро прошло.
- Наверно батарейка села, - сказал Дэнил, заинтересованно следивший за манипуляциями монаха.
Экзекутор недоуменно посмотрел на свой инструмент, обернулся к волшебнице:
- Сделайте что-нибудь!
Теперь уже леди Евгения не ответила на его возглас. Всадники остановились плотным строем в двадцати шагах. Петер узнал рядом с волшебницей Ганнара, Тома, еще нескольких солдат. Он был знаком с ними совсем недолго - неделю, может чуть больше. Друзьями они ему не успели стать, и глядя сейчас на эти почти незнакомые лица, он тоже не видел радости. На него смотрели с недоверием, также как на Дэнила с Чеславом. Только сейчас до него дошло, что самые близкие ему здесь люди - это два стоявших рядом человека, о которых он ничего не знал. Правда была еще леди Евгения - волшебница скользнула по юноше взглядом, он почувствовал в нем радость, потом поискала Марка, и радость угасла. Через мгновение все ее внимание перешло на Чеслава. Красивое лицо дрогнуло, она, словно хотела что-то сказать, но сдержалась.