Чеслав поднял руку и сбросил капюшон. Петер повернулся к нему. Он не знал, что может скрываться под этим одеянием, может уродство или вообще не человек, но увидел обычное лицо - короткие темные волосы, толи зеленые, толи карие глаза, щеки и подбородок покрыты черной щетиной. Лицо сильного, волевого мужчины, которому не дашь больше тридцати. Своими каре-зелеными глазами он спокойно глядел на девушку.
- Почему? - спросила она с обидой и горечью.
- Для безопасности, - так же непонятно ответил Чеслав. - И твоей, и нашей.
- Три года, - горько произнесла леди. - Три года я тебя искала!
- Начинается! - замученным голосом сказал Дэнил.
Волшебница пристально посмотрела на него.
- Не здесь же выяснять отношения, - пояснил Дэнил. - Не выношу эти сцены...
- Видимо всему этому есть объяснение, - совладала с собой леди Евгения.
- Есть, - кивнул Дэнил. - Но мы его не расскажем.
Петер с удивлением обнаружил, что вокруг собирается легкий, едва видимый туман. Тот, что внутри него, настойчиво предложил убираться отсюда с самой высокой доступной им скоростью.
- Почему? - спросила леди Евгения.
- Очень долго выйдет, - сказал Дэнил. - Пока объяснишь про юных волшебниц, не помнящих своего детства, пока про маленьких девочек, случайно зашедших к одной прозрачной тетеньке, пока про совсем не маленьких мальчиков, когда-то... впрочем, я увлекся. Слова здесь мало помогут, чтобы понять, зачем мы встретились именно в этом месте, вам нужно кое-что увидеть...
Второй, что внутри Петера, вдруг забился в истерике, в страшном, невыносимом припадке. Петер пошатнулся, не в силах совладать с ужасом, идущим изнутри. "Бежать, бежать, подальше отсюда, хоть в Пустошь, хоть куда!" - билось внутри второе я. Петер не мог понять причину паники, но то, что она есть, чувствовал и сам. Туман сгустился, пролез холодом и сыростью под куртку. Кони впереди заволновались и жалобно заржали.
- ...там сами разберетесь, - добавил Дэнил и в его руке блеснул короткий кривой нож. - А нам пора.
- Пора, - подтвердил Чеслав и вытащил тесак.
Туман стал совсем непроницаемым, и все, что смог увидеть Петер, это два тускло сверкнувших лезвия и красные брызги на мертвой земле у своих ног. Туман прилип к коже, мир исчез, а время застыло.
Эпилог
Все это очень походило на загробный мир. Мир теней. Сила тяжести пропала, где верх, где низ непонятно. Перед глазами только однородная белизна, про которую ничего нельзя сказать. Даже собственное тело не ощущается. Наверно я умер, решил Петер.
- Не ври! - послышался из-за пределов видимости голос Дэнила. - Это я умер, а ты просто рядом стоял. Ни капли не помог.
- Как тут поможешь? - опешил Петер. - Да и не говорили мне, что я помогать должен.
- Всегда ты найдешь оправдание... - проворчал Дэнил.
- Где я тогда, если не умер? - спросил Петер, не обращая внимания на упрек.
- Сам скоро поймешь.
- Скоро - это сколько?
- По моему графику - через пятнадцать минут. Нет, уже четырнадцать.
Снова издевается, подумал Петер. Ладно, меня этим теперь не проймешь.
- А зачем мы здесь?
- Кто мы? - удивился Дэнил. - Ты же здесь один!
- Ну да, - сконфузился Петер. - А зачем я здесь?
- Да ни зачем. Сам не понимаю, какого ты сюда перся.
- Я шел к Монументу, - сказал Петер.
- Выходит, ты малость промахнулся.
- Ничего я не промахивался! Меня намеренно сюда завели.
- Ты уж определись, - посоветовал голос Дэнила. - Или тебя как барана вели, и тогда ты просто баран и не твое дело, куда тебя привели. Или ты по своей воле пришел и соответственно сам виноват.
- Я не сюда шел, - сказал Петер упрямо.
- Если ты здесь, значит шел именно сюда. Это данность.
С этим утверждением спорить было трудно, и Петер зашел с другой стороны:
- Я шел не один, а вместе с другими.
Голос засмеялся, на короткий миг став чужим и незнакомым:
- С кем это?
- С тобой, например.
- О как! - снова засмеялся Дэнил. - Ну ладно, вместе так вместе.
- Так и для чего мы сюда пришли?
- Опять двадцать пять! Я же тебе объясняю - все причины в твоей голове. В ней смотри. Что там за причины переться на край света?
- Не знаю.
-А если не знаешь причин, чего удивляешься тому, что не понимаешь, куда пришел?
- Я хотел... - Петер и сам не знал, чего он хотел. - Как лучше...
- Как лучше? - с напором переспросил Дэнил. - Давай начистоту - ты болтался как говно в проруби. Нет, это не совсем точно, хотя и очень образно. Тебя всю жизнь несло по течению и каждый поворот, на котором тебя больно било о берег, ты принимал за какое-то испытание, которое ты должен пройти, чтобы стать тем-то и тем-то. Тебя выносило из поворота, ты принимал это на счет своего мужества и изобретательности и покорно ждал нового поворота. Ты думаешь, что ты человек, хотя на самом деле просто щепка. Тебя выкинуло не пойми куда, в кучу прочего мусора, привычного течения больше нет и тебе кажется, что жизнь остановилась. А ты попробуй как человек думать, а не как щепка!
Может у Петера не было душевных сил спорить, а может сказанное Дэнилом являлось настолько очевидным, что спорить просто не с чем, и Петеру пришлось молчаливо согласиться. Действительно, он всю жизнь, глядя в будущее громоздил перед взором розовые оптимистичные планы, вроде бы логично скроенные, но так легко разбивавшиеся при первом соприкосновении с действительностью. Сначала перед ним маячила волшебная перспектива работы архивариусом. Море книг, знания, а заодно и почет, как следствие важной должности в Ордене. Но оказалось, нацепив цепь с красной подковой нужно говорить то, что нужно говорить, а если ты при этом думаешь совсем другое, то это никого не волнует. Думать тоже лучше то, что предписано. Он пошел в рекруты вслед за братом и своими одноклассниками, хотя вполне мог получить освобождение от воинской повинности. Отец Кристиан легко бы дал ее своему лучшему воспитаннику. Но он не захотел отказаться от кровных уз, ведь брат был всей его семьей. В итоге он потерял и брата, и веру в светлые идеалы, что вдалбливали им в школе.
Потом он решил стать наемником, но это оказалось настолько мерзким занятием, что Петеру быстро расхотелось. То, что ты не становишься воином после одной битвы, стало ясно, как и то, что ты не становишься членом Ордена вызубрив грамматику и философию. Тогда Петер вместе с Марком придумал как казалось тогда гениальную идею. Они были учеными, а заодно и воинами, такое сочетание навыков и опыта казалось тогда уникальным и весьма ценным. Как показала жизнь, уникальность никому не нужна, а ценность имеют совсем другие сочетания качеств. Грамотность и циничность. Воинские умения и жестокость. А то, что они произвольно соединили... Смешные заблуждения юности.
Потом, правда, им по-настоящему повезло - они встретили Ганнара и леди Евгению, по-настоящему хороших людей. И цель вроде бы нашлась благородная и величественная. А в итоге все как Дэнил сказал...
Тем временем белесое нечто постепенно оформилось в обычный туман, хоть и очень плотный, но вполне реальный. В нем по-прежнему ничего не разглядеть, но он хотя бы материален.
- Так куда же надо идти? - спросил у тумана Петер.
- А в каком месте ты нужен? - отозвался тот немного смазанным голосом Дэнила.
Петер вспомнил о Марке, оставшемся умирать в далеком железном шаре, о Сиде, потерянном в лесах Эрсуса, о том времени, когда ему еще не было семнадцати, жить было легко, и никто вокруг не умирал. В этот момент с туманом что-то произошло, он вроде бы остался все той же молочной стеной, но в тоже время успел как-то перестроиться.