«Что-то» получилось, но и он тоже оказался в клетке со всеми остальными. К середине третьих суток умерло трое из старших по возрасту, остальные же совсем пали духом. К исходу тех же третьих суток появились два странных механизма, вскрывших их камеру и погрузивших на себя двоих из заключенных.
Что именно было потом, Кот и так хорошо помнил, потому что принимал в событиях непосредственное участие.
— Крыс, сравни рассказ с данными, предоставленными ИскИном. Проанализируй и дай вывод.
— Принято. Анализ проведен, существенных различий нет, — моментально отозвался Крыс.
— А несущественные различия? Что отличается? — спросил Кот.
— В данных ИскИна технического сектора временной промежуток происходившего более точен.
Недоуменные взгляды рабочих заставили Кота отвлечься от общения с Крысом.
— Что не так? — спросил он.
— С кем это вы разговариваете?
— Как это — с кем? Вы же слышали: с Крысом.
— С кем?! — изумленно переспросил Эндрю.
— С Крысом. Крыс — главный ИскИн станции. Раньше он был штатным ТехноИскИном лабораторного сектора, но после моего назначения стал Главным,
— ответил Кот.
Подозрение в глазах собеседников заставило Кота напрячься.
— Вы что, ответов не слышали? Или вам непонятно о чем мы говорили?
— Э-э-э... тишина была. Никто не отвечал. Странно...
— Подождите-ка... сейчас уточню, — сказал Кот парням и сразу же задал вопрос Крысу: — Кроме меня никто тебя не слышит, что ли?
— Обмен информацией происходит непосредственно с вашим мозгом при помощи модуля аварийного подключения. Дублирование при помощи голоса необязательно,
— огорошил Кота своим ответом ИскИн.
Со стороны могло показаться, что Кот разговаривал сам с собой.
— Так... стоп. В общем, ребята, тут такое дело: обруч на мне видите? Это модуль аварийного подключения, с его помощью я общаюсь с искусственным интеллектом станции. Надевать не советую, ощущения поначалу ну ОЧЕНЬ неприятные, — заметив заинтересованный взгляд до последнего остававшегося на свободе парня, слово «очень» Кот выделил особенной интонацией.
— Крыс, есть возможность обеспечить связь оборудования с техниками? — мысленно произнес он, не желая и далее казаться сумасшедшим.
— Возможна установка нейросети. Это даст техникам возможность связи с любым оборудованием станции, к которому разрешен доступ, — ответил Крыс.
— Нейросеть? — Кот был удивлен.
Конечно, при общем знакомстве со станцией в беседе с ИскИном какую-то информацию Кот получил. Но вот сейчас...
Справка, выданная Крысом, включала в себя объяснение общих принципов работы нейросети, перечень возможностей носителя, принципы установки и общие различия между модификациями.
Исходя из объяснений Крыса, первоначально нейросети были воссозданы во времена расцвета Империи по образцам Предтеч — как оборудование для увеличения показателей работы мозга. Питание осуществлялось за счет использования ресурсов организма.
Установленная нейросеть давала возможность сверхбыстрой обработки в мозгу больших массивов информации, а при установленных имплантах-расширителях — еще и хранить всю эту информацию без риска потери со временем. Короче говоря, забыть информацию, записанную в имплант, стало просто невозможно.
При дальнейших исследованиях выяснилось, что нейросеть также давала увеличение коэффициента интеллекта носителя. Ненамного, всего от восьми до двенадцати процентов, но и этого было очень трудно достичь обычными на тот момент тренировками. Интеллект же являлся основным показателем, рассчитанным для работы со многими видами сложного оборудования, и рассчитывался по специально созданной таблице. Главным при этом была возможность осмысления и скорость восприятия информации.
Если, к примеру, домохозяйка вполне могла обойтись 50-70 пунктами интеллекта по базовой таблице расчета, то, к примеру, боец-десантник уже не мог хорошо справляться с навешанным на него «железом», имея коэффициент интеллекта ниже 90 — 100 пунктов. Пилот орбитального шаттла должен был иметь не менее 110 пунктов. Пилот уже среднетоннажного космического корабля — не менее 125 пунктов, и так по нарастающей.
Отдельно шли инженеры. Вернее — Инженеры! Базовый показатель интеллекта для действительно хорошего инженера начинался от 215 пунктов. Чаще же всего инженер мог заниматься именно инженерной деятельностью, имея минимум 200 пунктов, или, как уже было принято называть пункты коэффициента интеллекта, «единиц», что было лишь ненамного выше показателей пилота гигантского линкора или линейного авианосца.
Пилоту интеллект был необходим для понимания многих процессов, происходящих внутри корабля, верного анализа информации, а высокий индекс нейроактивности, фактически обозначавший скорость реакции, способствовал мгновенному принятию верного решения.
Для инженера же было важно понимать принципы работы большинства выпущенного на тот момент оборудования и быстро выбрать наиболее правильный вариант обслуживания либо ремонта. Задержка в принятии решения или неправильное решение вполне могли стоить повреждения дорогостоящей техники или даже гибели обслуживающего эту технику персонала.
Нет, научиться могли все, но менее интеллектуально развитые дольше обучались, принимали не лучшие решения, чаще делали ошибки. В конце концов выработался «минимум» для той или иной профессии. ИскИны просто не могли заменить человеческий мозг в решении многовариативных проблем потому, что вместо принятия мгновенного решения перебирали множество вариантов решений для выбора оптимального. Делали они это очень быстро, вернее ОЧЕНЬ быстро, но все же недостаточно для принятия зачастую судьбоносных решений. Использование же БиоИскИнов в ремонте и обслуживании техники было сверхзатратным мероприятием в связи с огромной их стоимостью. Именно поэтому хорошие инженеры ценились очень высоко. Именно поэтому на станции был Главный инженер, в подчинении у которого были просто техники.
После открытия столь впечатляющих возможностей, дальнейшее развитие нейросетей пошло семимильными шагами.
Были разработаны специфические модели, подходящие для наилучшего выполнения той или иной деятельности. Для инженеров, для техников, для пилотов, для медиков, для управленцев, для командного состава, для политиков, для торговцев — короче, для всех. Правда, подобные специализированные нейросети сами имели ограничение по «нижнему показателю коэффициента интеллекта», или, как уже все привыкли говорить, просто — интеллекта.
Фактически нейросети являлись колониями наноботов, формировавших в организме носителя дополнительные нейронные связи по заданной программе. Однако появились и «особые» биологические нейросети, устанавливавшиеся в детском возрасте и «растущие» вместе с ребенком.
Были разработаны импланты, позволяющие увеличить память, скорость, реакцию, силу, нейроактивность... Вершиной исследований явился имплант, увеличивающий непосредственно показатель интеллекта.
Были составлены базы данных, относящихся к той или иной сфере деятельности. Базы данных либо просто записывались в имплант, либо при помощи нейросети напрямую в мозг, позволяя не тратить десятки лет на чтение и зубрежку. Правда, чтобы квалифицированно использовать полученную информацию, ее все равно было необходимо осмыслить и принять, а потом закрепить полученные знания на практике. Без практики любые данные оставались практически бесполезным грузом.
Судя по найденным артефактам Предтеч, дальнейшие перспективы развития открывались просто ошеломительные. Вполне стала просматриваться возможность усилить пси-способности, интуицию и предвидение, получить различные сверхспособности и... практически бессмертие. Такие разработки были засекречены, переданы в ведение Имперской службы безопасности и велись в условиях строжайшей тайны.