«Когда начнет туманить слепота...»
* * *
Когда начнет туманить слепота
дома, бульвары, площади, скульптуры,
когда начнут утрачивать названья
любимые знакомцы переулки, —
спешить с отъездом раннею весной,
в деревне жить, где букв в помине нет,
лишь иераты фауны и флоры;
иной из них наощупь различим,
на слух понятен, свой с полунамека,
реалия неназванной страны
не внешнего, но внутреннего ока,
где греет свет, а цветом ты объят,
и канделябры яблонь гасит сад...
«Имя кузины, жарою влеком...»
* * *
Имя кузины, жарою влеком,
знает кузнечиков скит,
в лютиках бьется сухим погремком
и в колокольчиках спит.
Маленький слог, удивляющий нас,
прячется в травный закут,
где для него муравьи возведут
зодчества мелкий Парнас.
И воспоет его взлетом смычка
каждый, кто петь его гож,
крошка Гварнери, Амати лужка
и Страдивариус тож.
КИНОКАДР
Инночкин дружок Хамдамов на экране создал юрту,
где библейские бараны слушают Джузеппе Верди;
впрочем, о бараньем слухе мы не знаем ничего
и на юрту смотрим сами как на новые ворота.
«Холодно, примолкли птицы...»
* * *
Холодно; примолкли птицы;
свет рассеян, нет теней.
Где-то в памяти таится
мертвый улей прошлых дней.
Прячется до зноя овод,
разбредается карасс,
сновиденья тихий омут
озадачивает нас.
«У нашего Аполлона на щеке паучок...»
* * *
У нашего Аполлона на щеке паучок,
на щеке паучок, под носом капля дождя.
Не может он вспомнить всех прозвищ своих,
не знает он, — кто он
в нашем саду.
Не знает и сад,
кто ему нынче не рад,
не пойдут ли его дерева на дрова,
не знает его трава,
чем она не права.
«Как чувствует себя квадрант солярный...»
* * *
Как чувствует себя квадрант солярный
в бессолнечном пейзаже петербургском?
Должно быть, так же, как часы без стрелок
из волости поляны земляничной:
не лучше, чем в безвременье великом
полярной ночи. Пленник сих широт,
ужо тебе, античности любитель!
Под нашим полупризрачным Ярилом
не назначай свиданий под часами!
Иначе в санаторий под клепсидрой
и угодишь, как в древний лабиринт.
«Над оползнем тоски...»
* * *
над оползнем тоски
под каменным ли оком
зыбучие пески
плывут противотоком
почуяв май едва
забвения трава
вздымается стеною
зеленою волною
сказав росинке «брысь»
листок вращает лопасть
а воздух точно пропасть
разверзшаяся ввысь
«Сегодня март, и над ночным кварталом...»
* * *
Сегодня март, и над ночным кварталом
взошла Венера, чтобы нас печалить.
Ее — и только-то! — мне нехватало, чтобы причалить,
чтобы найти из якобы глубин,
из будто бы морей и хлябей прочих
ту гавань или мол, тот бережок один
из вотчин отчих,
где мир оседлости мне мил и рад,
а остовы былых робинзонад
над местностью, как мельницы, пестрят.
«У мельниц ветра смолото в туман...»
* * *
У мельниц ветра смолото в туман
пространство легкое.
Сдав осени округу,
весь облачный небесный караван
стремится к северу.
А птиц относит к югу.
ИЗ ЦИКЛА «СНЫ»
1. «В сон провалилась — vivo, presto...»
* * *