Трагедия проникновения либерализма заключалась в том, что многие не понимали, что Писание вполне определенно высказывалось на эту злободневную тему. Сперджена никто не поддерживал, потому что никто из служителей не видел главного:
Если христиане объединяются со служителями, которые не проповедуют Евангелие Христово, они виновны перед Богом.
Союз, который может существовать независимо от того, разделяют ли входящие в него церкви общую веру, построен не на библейском основании.
Существование деноминационного союза, который не может подвергать еретиков дисциплинарному взысканию, не может быть оправдано необходимостью сохранения «христианского единства».
Это заблуждение разрушает единство церквей. Оставаться в таком деноминационном союзе, закрывающем глаза на заблуждение, означает поддерживать раскол.
«Говорят, я подрываю единство, — писал Сперджен в ответ на обвинение в свой адрес, — но я уверен, что ничто так не способствует единству истины, как разрыв с ложью» 211. Статья в «Суорд энд трауэл», озаглавленная «Разделение не есть раскол», поднимает ту же проблему: «Разделение с теми, кто потворствует пагубному заблуждению, отнимая хлеб жизни у погибающих душ, — это не раскол. Такого разделения Бог требуют от всякого верного» 212.
Кризис, произошедший в конце прошлого века, выявил слабое место союзов, образованных ранее в том же веке. Основатели союзов хотели видеть немедленные практические результаты объединения общин одной и той же деноминации и поэтому не думали о серьезных долгосрочных проектах. По большей части они отказались от пуританского представления о церкви как о едином Теле Христовом, которое видимым образом объединяет всю нацию, и по крайней мере на какое-то время посчитали нужным сохранить деноминационные различия. Хотя в тот момент это было и необходимо, все же этот шаг был сделан скорее из соображений целесообразности, нежели из желания полностью соответствовать библейским стандартам, ибо постоянное разделение христиан, то есть тех, кто верен апостольскому Евангелию, на разные деноминации вряд ли можно оправдать различиями в управлении церковью. Новый Завет не преуменьшает важность разумного устройства и управления церкви, но какие бы трудности ни возникали с этим вопросом, нельзя думать, что Писание дает право истинным церквам, находящимся в одном месте, разделяться. Однако, поскольку на протяжении прошлого века престиж и влияние нонконформистских деноминаций неуклонно росли, как-то стали забывать, что ни один человек не может прировнять свою деноминацию к единой церкви Нового Завета. Вследствие этого уход из деноминации стал расцениваться как уход из церкви. Таким образом, либералы жестоко критиковали выход Сперджена из Баптистского союза, как если бы он совершил какой-то проступок. Так же епископы XVII века осуждали пуритан. «Столь великодушные люди с либеральными убеждениями, — заметил как-то Сперджен, — могли бы уж и позволить нам отказаться от их прелестного общества, не выражая по поводу нашего отказа столь буйной ярости и гнева» 213. Безусловно, были люди, которые имели более ортодоксальные убеждения, но и они не могли понять, к кому нужно проявлять верность: своей деноминации или Писанию, поэтому они не могли решить, должны ли они осудить Сперджена или согласиться с ним. Нерешительность парализовала их, и они стали жертвой целесообразности.
3. Спор о проникновении либерализма показал, что многие служители готовы оправдать свою нерешительность тем, что, мол, политика компромиссов может принести больше блага. Такую позицию занимали те, кто симпатизировал Сперджену, но сожалел об его уходе, считая, что он, если бы остался в союзе, мог оказать большое влияние. Газеты придерживались той же точки зрения. «Скотсмэн» спрашивал: «Не следовало ли Сперджену остаться в союзе, и, используя все свое огромное влияние, остановить его на пути падения?» О том же писала и чикагская «Стандард»: «Лучше противостоять порочной тенденции, находясь внутри той организации, в которой она проявляется, чем вне ее» 214.
Сперджен уже сталкивался с этим аргументом. В 1868 году он проповедовал по 6-й главе книги Даниила. Он говорил, что, возможно, и Даниила искушала мысль о том, что если бы он благоразумно соглашался с Дарием, то смог бы принести больше пользы истинной вере: «Этот аргумент я слышал сотни раз, и всякий раз его выдвигали люди, которые оказывались перед выбором между ложью и истиной. Но разве вы согласитесь с тем, что истиной можно пожертвовать ради сохранения влияния? Разве можно поступить немного неправильно, чтобы достичь большой цели?.. Ваш долг — поступать правильно; за последствия же отвечает Бог» 215. Без всякого сомнения, во время спора, вызванного проникновением либерализма, Сперджен хорошо осознавал и без советов «благоразумных» друзей и газет, что его решение подняться против господствующего мнения может подорвать его авторитет. На протяжении нескольких месяцев относительной изоляции, которая последовала за его уходом из Баптистского союза в октябре 1887 года, у него было достаточно времени, чтобы заметить, что теперь за ним следовало намного меньше людей по сравнению с прежними временами. Но он был убежден, что сейчас главное — следовать Библии, а все остальное не имеет значения. «Меня не заботят ни люди, ни газеты — только Бог», — говорил он на съезде пасторов в апреле 1888 года. Позднее в этом же году «Суорд энд трауэл» публикует его короткую заметку об искушении, которое он сам испытал во время этого кризиса: