«Ошибка, совершенная в критический момент, может испортить всю жизнь. Человек, в особой мере просвещенный Богом, становится достаточно смелым, чтобы следовать по пути Господа, и имеет власть вести по нему других. Он обретает любовь и уважение среди благочестивых, и это способствует его успеху среди людей. И что же? Он подвергается искушению заботиться только о достигнутом положении и не рисковать своей карьерой. Он, до этого верный Богу, идет на компромисс с людьми мира сего, а чтобы успокоить свою совесть, выдумывает теорию, которая оправдывает и даже одобряет подобные компромиссы. Он принимает похвалу от „благоразумных“, истинно, он перешел в стан врага. Вся сила его прежней жизни теперь работает на неправую сторону… Чтобы избежать подобного конца, нам нужно всегда проявлять твердость» 216.
В 1891 году, в последний год его жизни, появилась другая проповедь по книге Даниила, на этот раз о решительности трех товарищей Даниила, которых за отказ подчиниться Навуходоносору бросили в раскаленную печь. В первой части проповеди Сперджен перечисляет разного рода предлоги, которые эти трое могли бы привести в свое оправдание, если бы решили проявить уступчивость, чтобы избежать смерти. Они могли бы сказать: «Оставаясь в живых, мы можем сделать еще много добра; если умрем, то как сможем принести пользу?» По этому поводу Сперджен замечает:
«Да, мои дорогие братья! Многие обманываются подобными рассуждениями. Они остаются там, где их совесть велит им не оставаться, потому что считают, что „в стане“ они полезнее, чем „вне стана“. Это означает делать зло, чтобы вышло добро, но просвещенная совесть никогда не согласится с этим. Если греховный поступок увеличит мою полезность в десять раз, это не означает, что у меня есть право совершить его. Если кажется, что праведный поступок не даст мне принести пользы, то я, тем не менее, должен его совершить. И ваш и мой долг состоит в том, чтобы поступать правильно, хотя бы небеса упали, и следовать повелению Христа, какими бы ни оказались последствия. Вы говорите: „Это твердая пища“? Так будьте тверды — и питайтесь ею…
Да, неизменна истина —
Ведь неизменен Бог!
Предать ее немыслимо,
Коль в вере своей строг!» 217
Сперджену так и не суждено было пережить схватку с либерализмом. Проведя январь 1891 года в Ментоне, на солнечном юге Франции, где он всегда любил скрываться, когда силы покидали его, он вернулся в Лондон с его холодами и туманами и продолжал свой обычный каждодневный труд до воскресенья 17 мая, когда перед вечерним собранием его охватила невероятная слабость и боль по всему телу. Врачи неправильно заключили, что Сперджен заболел гриппом, поэтому после этого случая он не проповедовал вплоть до воскресного утра 7 июня, когда в последний раз вышел за кафедру в общине, которая тридцать восемь лет, начиная с далекой весны 1854 года, окружала его своей любовью и молитвами. Следующую неделю он провел в своем любимом Эссексе, где прошло его детство, работая с фотографом, который должен был сделать снимки для его небольшой книги «Воспоминания Стамборна». Люди вспоминали тогда о Джеймсе Сперджене, старом индепендентском служителе Стамборна: в свои зрелые годы он сильно страдал от подагры, но потом превозмог болезнь и прожил до девяноста лет. Многие надеялись, что подобное произойдет и с его внуком. Но этому не суждено было быть. Кроме подагры у Сперджена была смертельная болезнь почек. По возвращении в Лондон ему пришлось провести три месяца в постели, страдая от безнадежной болезни, прежде чем он смог сделать несколько шагов под теплым сентябрьским солнцем. Читать, писать и думать он теперь практически не мог, хотя бремя конфликта последних пяти лет все еще лежало у него на сердце. 26 октября на платформе станции Херн-хилл перед своей последней поездкой в Ментон он сказал окружившим его друзьям прощальные слова: «Эта борьба убивает меня».