Назначение Пирсона на должность пастора обсуждалось слишком долго, этот вопрос можно было решить быстрее: ведь он не придерживался того кальвинистского богословия, которому следовал Сперджен. Один из тех, кто слышал проповеди Пирсона в «Табернакле», сказал о нем: «Он похож на пуританина, восставшего из могилы», однако эти слова были сказаны о его внешнем виде! 280 Из биографии Пирсона мы узнаем, что он не проявлял никакого интереса к пуританам. Те книги, которые были основой основ для духовного развития Сперджена, Пирсон вообще не читал.
Без сомнений, Пирсон и сам понимал, что, занимая место Сперджена, он вступает на территорию совершенно иной традиции. Позже, размышляя над теми условиями, которые ему были поставлены по приезде в Лондон, он писал: «Мне предстояло проповедовать перед огромным собранием людей, которые привыкли к совершенно иному пониманию как Писания, так и традиции ранней апостольской церкви» 281. Описывая свое первое впечатление от церкви «Метрополитан табернакл», Пирсон отметил: «Здесь нет ничего, что могло бы отвлечь ум от простоты поклонения и Евангелия… Регент ведет общее пение, даже не используя корнет. Затем следуют молитва, хвала, чтение Слова Божьего, простое объяснение евангельских истин. Эти средства благодати мистер Сперджен использовал на протяжении всей своей жизни» 282.
Эта похвала табернакловской простоты может ввести нас в заблуждение: из нее совсем не следует, что ее автор понимал, какое богословие стояло за этой простотой. Вскоре после появления Пирсона было сделано существенное добавление к вышеупомянутым «средствам благодати», а именно, был введен в употребление метод «тихой комнаты». В конце богослужения собрание разделялось на две части: пастор призывал всех, у кого появились вопросы, задержаться и встретиться с ним индивидуально или целой группой для беседы. К тому времени опыт других церквей уже показал, что оставался один небольшой шаг от использования этого метода до подсчитывания «обращенных», при этом обращенными считались все, кто побывал в «тихой комнате» и произвел положительное впечатление.
В дневнике 2 января 1892 года Пирсон записал: «Вот уже три месяца пребываем в состоянии духовного здоровья и счастья. Все открыты, приветливы и податливы. Пятьдесят душ присоединилось в декабре; многие хотят встретиться со мной и побеседовать. После бого-
служения в „Табернакле“ проходят встречи с большим количеством людей. Молитвенные собрания вызывают неподдельный интерес» 283. На данном этапе Пирсон еще не призывает своих слушателей публично заявить о своей вере сразу же после евангелизационной проповеди, но позже он к этому придет. В 1909 году, спустя шестнадцать лет после своего первого визита, он вновь проповедовал в «Табернакле», после чего в письме своим детям он написал:
«Было настолько очевидно, что сила Святого Духа присутствует с нами, что у меня возникло побуждение испытать слушателей. Когда я попросил встать тех, кто был готов принять спасение, предлагаемое в Евангелии, сначала встали несколько человек, затем к ним стали присоединяться и другие, пока в огромном зале не осталось ни одного сидящего человека. Эмоции были накалены до предела. Позже служители церкви попросили меня провести целую серию подобных богослужений» 284.
Эти богослужения так и не были проведены, потому что Пирсон больше не смог приехать в Великобританию вплоть до своей смерти в 1911 году.
Как уже было отмечено, Фуллертон считает, что, когда Томас Сперджен заменил Пирсона, в церковь вернулся подлинно спердженовский дух. Можно было бы предположить, что сын продолжит традицию своего отца. К сожалению, этого не произошло. У Томаса Сперджена была простая евангельская вера, он любил живопись и поэзию и, подобно своему отцу, обладал даром воображения и хорошим чувством юмора. Фуллертон утверждает, что в своих проповедях Томас блестяще использовал иллюстрации и короткие истории. Однако, он не мыслил теми богословскими понятиями, которые были сущностью служения его отца. В действительности, он не перенял подлинно спердженовского духа. Именно Томас ввел новую традицию благовестия в «Табернакле», ту традицию, которой следовал и сам Пирсон. И на того, и на другого повлияли Д. Л. Муди и А. Д. Сэнки, которые в 1870-х годах открыли новую эру в методах проповеди Евангелия, а после смерти Сперджена стали, вне всяких сомнений, самыми известными фигурами в англоязычном евангельском мире.