Вотий сунулся было вслед за сестрой, но Учитель цепко ухватил его за плечо.
- Куда?! Стой где стоишь!
Ханим тяжко вздохнул, с алчным любопытством покосился на дверь, но остался.
Храмовая кладовая встретила хани непроглядной темнотой и назойливым запахом благовоний - вообще-то приятным, но настолько сильным, что уже через минуту хайяри показалось, что этот запах въелся в ее кожу и отныне останется с ней навечно.
Маржана сделала несколько неуверенных шагов в темноте наугад, но тут же налетела на что-то большое и угловатое, пребольно ударилась коленкой и сдавленно зашипела, сдерживая рвущиеся с языка ругательства. Кладовая, конечно, не алтарная зала, но браниться почти перед ликом Богини…
Следующие пять минут ушли на то, чтобы наощупь, по мизинцу, пробраться на относительно свободное пространство.
Хани глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Как там говорилось в книге? "Доверься внутреннему зрению"? Вот и пришло время проверить совет древнего автора.
Сиднарцы переминались с ноги на ногу под дверью храмовой кладовки. Рыцарь то и дело косился на присмиревших стражей: конечно, Маржана каким-то образом уговорила их поумерить свой пыл, так-то оно так, да только мало ли… Вдруг твари решат, что хорошего понемножку, и набросятся на пособников хайяри?
Дарилен и магичка углубились в изучение настенных надписей, обрамлявших дверной проем. Чародеи вполголоса обсуждали их предполагаемое значение (надписи были на древнехайярском), подыскивали аналоги в отечественной магической науке и с упоением спорили.
Айна с Вотием, заскучав, переговаривались о какой-то ерунде - лишь бы убить время мучительного ожидания. Рыцарь покосился на них с неодобрением: совсем рядом, буквально в двух шагах, сидят злобные, агрессивные твари - а Светомировы спутники болтают и смеются как ни в чем не бывало! Лучезарный не то чтобы боялся монстров - он просто предпочитал в их компании быть настороже, дабы вовремя отреагировать на всяческие неожиданности, буде те приключатся, и решительно не понимал, как можно относиться к этому иначе.
Лучше всего было животинам: Фтайка и Кисс просто задремали, пригревшись друг к другу. Любимцы магов вообще заметно сдружились за время пребывания в хайярском мире. То ли наконец-то привыкли к вынужденному соседству, то ли чувствовали друг в друге соотечественников и инстинктивно тянулись к частичке родного мира.
Наконец, спустя еще несколько томительно долгих минут, из дверей сокровищницы появилась Маржана. Она выглядела немного испуганной, но счастливой - глаза ее так и лучились почти детской радостью. К груди хайяри трепетно прижимала нечто, более всего похожее на ларец. Золотой и украшенный самоцветами. Заринна невольно поморщилась. Обилие драгметаллов и всяческих самоцветных каменьев в хайялинском дворце переходило все разумные пределы.
- Вернемся той же дорогой? - с напускным безразличием спросил рыцарь. От одного воспоминания о недавних акробатических трюках его воротило, а уж при мысли о том, что трюки эти придется повторить, так сказать, "на бис"…
Но, к вящей радости спутников, Маржана отрицательно покачала головой.
- Там дальше по коридору будет выход в сад за храмом. Нужно будет сделать всего пару шагов… То есть пару прыжков, конечно же.
И воспрявшие духом сиднарцы поспешили продолжить путь.
Но, как оказалось, не одним чужакам понадобилась в этот вечер Обитель Рассвета. Не сделав по саду и двух десятков шагов, они услышали приглушенные голоса. Стараясь не шуметь, сиднарцы осторожно приблизились к источнику звуков, скрываясь за буйно разросшимся кустарником, раздвинули ветви…
- Да тут сегодня аншлаг, - пробормотал Свет, с трудом удержавшись от громкого возгласа.
Магичка сердито зашипела на воина и чувствительно двинула его локтем в бок. Сокол сдавленно охнул, но возражать не стал: сам виноват, не хватало еще, своей несдержанностью привлечь ненужное внимание!
Но удивляться и впрямь было чему. На небольшом пятачке земли, очищенном от растительности, собралась престранная компания: десятка два молоденьких девушек, почти подростков, в жреческих балахонах испуганно жались друг к другу, рядом почтительно склонили головы пятеро уже немолодых жрецов из низших, а перед ними с самодовольным видом собственника возвышалась Каруника - собственной персоной. Чуть поодаль нетерпеливо переминался с ноги на ногу немолодой жрец, лысый и весьма упитанный коротышка с неприятным брюзгливым лицом, судя по вышивке на одеянии - высший. Перед Каруникой, вытянувшись по струнке, изваянием застыл смутно знакомый сиднарцам старик в расшитом золотом лазоревом балахоне. Приглядевшись, Дарилен опознал в нем того самого шустрого жреца, который провел их сквозь межмировой портал.