Ее рука уже потянулась к молнии на спине, но Нико, будто разгадав ее намерение, резко отвернулся и прошел в кухню. Хлопнули дверцы шкафчиков, затем послышалось бульканье — похоже, он нашел и наливал себе виски.
С болью в сердце Реджина наблюдала, как он прошел в гостиную, сел на диван и откинул голову на подушки. Потом вытянул ноги и ослабил узел галстука. Она выключила свет в холле, но перед этим снова заметила серые круги и морщинки у него под глазами. Ведь он только сегодня прилетел из Рима, потом объяснялся с ней, потом ужин…
— Можешь спать здесь, если хочешь, — предложила она. — У меня есть гостевая спальня. Даже две.
— Спасибо. — Он глотнул виски. — За предложение.
Чувствуя себя неловко и где-то глубоко внутри отвергнутой, Реджина молча ушла в свою спальню. Оставив дверь незапертой — к чему лукавить, намеренно оставив дверь незапертой, — она начала переодеваться. Надевая самую соблазнительную ночную рубашку, умываясь и чистя зубы, она старательно убеждала себя, что совсем не думает о Нико, расположившемся с бокалом виски на диване в ее гостиной.
Реджина выключила свет и, затаив дыхание, стала ждать. Часы на ее тумбочке тикали и тикали, отсчитывая время, но ничего не происходило. Схватив будильник, она сунула его под подушку.
Пойти к нему? Снова попытаться поговорить? Провалившись в забытье, она спохватилась, услышав тяжелые шаги в гостиной. Спустя мгновение в дверях возник высокий, широкоплечий силуэт.
— Прости. Я не хотел испугать тебя. — Прислонившись к косяку, он убрал волосы, упавшие на лоб. — Виски усыпил меня. Я вздремнул немного, но теперь поеду в свой отель. — Его голос звучал устало и безжизненно.
— У тебя был долгий день. И тебе не обязательно…
— Я позвоню тебе завтра утром. — Это прозвучало холодно и по-деловому.
Спустя мгновение хлопнула входная дверь, и послышался звук отъезжающего лимузина.
Полная смятения и сомнений, Реджина крутилась на кровати, не в состоянии уснуть. Он вернется? Или все кончено? Уже порозовело небо на востоке, а она все изводила себя внутренними диалогами. И тогда зазвонил телефон.
— Я арендовал самолет, — сообщил Нико. — Вылетаем после ленча. Час назад я говорил со своей матерью.
Голос снова был сухим и отчужденным.
Когда Нико положил трубку, Реджина откинулась на подушки, чувствуя еще большее смятение, но и радость оттого, что он позвонил. Она почувствовала если не счастье, то надежду. И сразу же уснула, глубоко и безмятежно.
Ей снилась Италия. Она лежала вместе с Нико на дне его лодки в прохладной, темной пещере и даже во сне чувствовала запах моря. Вода мерно билась о борт лодки в такт его движению глубоко внутри нее. И даже во сне она точно знала, что все, что ей нужно, — быть с ним. Всегда.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Нико проехал через высокие ворота и затормозил у парадного входа в палаццо. И сразу, как по команде, из дома высыпали слуги и выстроились в ряд прямо под дождем.
— Что это?
— Просил же мать не устраивать этого, — процедил Нико сквозь зубы.
— Господи! Зачем заставлять их стоять под дождем? Они вымокнут.
И тут к горлу Реджины подкатила тошнота. Хватая воздух, как рыба, она открыла окно — слишком долгая дорога, слишком много крутых поворотов на горном серпантине.
— Как ты? — На его лице читалась тревога.
— Нормально.
— Жаль, что мать устроила все это представление, но, может, это и к лучшему. Тебе так или иначе пришлось бы с ними знакомиться. А дождь сведет процедуру представления к минимуму.
— У моей мамы никогда не было даже помощницы по дому, а отец сам всегда косит траву на лужайке.
Нико выскочил из машины, быстро обошел ее и помог Реджине выйти. Измученная, она буквально висела на нем, пока он представлял ее персоналу.
Как только все вошли в дом, навстречу с улыбкой на лице вышел Массимо. Он тепло поприветствовал Реджину и даже обнял, а затем проводил в кабинет Глорианы.
Величественная в синем шелковом костюме и бриллиантовых украшениях, она не улыбнулась и не встала из-за письменного стола, когда они вошли. Ее взгляд скользнул по Реджине, как по пустому месту, и остановился на сыне.
— Я должна поговорить с тобой. Наедине.
— Мама!
— Тиберио и Массимо покажут мисс Томей ее апартаменты, где она сможет отдохнуть. Бедняжка плохо выглядит.
Реджина сжала руку Нико.
— Все будет хорошо, я не долго. Обещаю. Я зайду за тобой перед обедом — мы обедаем ровно в семь, — успокоил он ее.
Чувствуя себя отвергнутой, подавленная великолепием окружающей обстановки, Реджина попыталась собрать остатки гордости и вскинула подбородок. И в этот момент губы Нико коснулись ее щеки.
Час спустя она чувствовала себя все такой же чужой и неуместной в отведенных ей роскошных апартаментах, выдержанных в красных тонах. Запрокинув голову, чтобы рассмотреть потолок, Реджина внезапно почувствовала боль в шее. От усталости у нее ломило все тело, и очень захотелось прилечь.
Открыв окно, она вдохнула прохладный воздух, напоенный дождем, затем прилегла на кровать, и шум дождя убаюкал ее.
Когда Нико постучал и не получил ответа, он зашел в комнату, погруженную в темноту, и услышал вздох, донесшийся с кровати. В этот момент из-за туч вышла луна, серебристым светом осветив женщину на ней.
Реджина была похожа на сказочную принцессу. Его принцессу.
Ее прекрасное лицо было белым, как алебастр, волосы, рассыпавшиеся по подушке, походили на черный шелк. Губы были вишнево-красными, и он едва удержался, чтобы не поцеловать их.
Так кто же она на самом деле? Циничная золото-искательница, которая решила воспользоваться случаем? Или нежная, страстная женщина, действительно полюбившая его?
Теперь это уже и не так важно. Кем бы она ни была, он хочет ее. С первого мгновения, когда увидел Кару на той скамейке под лимонным деревом, он хотел ее больше, чем какую-либо другую женщину в своей жизни. И это желание не исчезло, наоборот, стало еще сильнее.
Но почему? И почему именно ее? Впрочем, к чему эти вопросы — некоторые вещи случаются, и все. Любовь. Война. Рождение. Смерть. Людям кажется, что они могут управлять этими вещами, но они ошибаются.
Размышляя так, Нико простоял над спящей Реджиной почти час, пропустив обед. В конце концов он наклонился и легко поцеловал ее в губы. Реджина заворочалась и улыбнулась, а потом прошептала его имя.
Когда Реджина проснулась, спальня была наполнена розовыми рассветными лучами. Она была одна. Нико не пришел.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Ровно в восемь часов молодая служанка в белом фартучке с очаровательным польским акцентом сообщила Реджине, что завтрак будет подан на северной террасе в девять и что она придет, чтобы проводить ее.
— А где Нико? В смысле, князь Нико?
Девушка выглядела смущенной.
— Извините, синьорина. Мне велела прийти за вами княгиня Глориана. Это все, что я знаю. — Девушка сделала реверанс и уже собиралась покинуть комнату, но Реджина остановила ее:
— Я уже давно встала и оделась. Мне бы хотелось погулять в саду. Не могли бы вы мне показать дорогу, а потом найти меня там перед завтраком?
— Как пожелаете, мадам.
Она гуляла по вымощенным дорожкам сада, больше похожего на сказку, чем на реальность. Прогулка доставляла ей истинное наслаждение, настроение улучшилось, стало созерцательным, а сердце открылось надежде и новым возможностям.
Служанка пришла за ней, как и обещала, вырвав из мира грез, и проводила на террасу. Они шли через множество галерей и гостиных, оформленных в стиле рококо, неоклассицизма и Людовика XIV. Внезапно одна из дверей открылась, и в холл вышла белокурая женщина, молодая копия матери Нико. Увидев Реджину, она вскинула подбородок и пошла ей прямо навстречу. У молодой женщины были правильные тонкие черты лица, густые светлые волосы и глаза фиалкового цвета. Точеная фигурка придавала ей сходство с куклой.