— Да. Да, разумеется. Нам необходимо проверить все показатели прямо сейчас, — сказал пожилой мужчина, по-прежнему находясь в неком подобии транса. — Невероятно, — продолжил доктор, в то время как я не сводил с него взгляда, а молодая сестра стояла надо мной, будто я являюсь последствием какого-то безумного научного эксперимента.
Внезапно это меня насторожило.
Сестра поспешно ретировалась, и неожиданно я остался наедине с пожилым доктором.
— Вы помните, как попали сюда? — спросил он, подвинув стул к кровати. Мужчина сел, положив папку на колени, спокойно согнув ноги и приготовив ручку для записей.
— Я... — это единственное слово поцарапало мне горло, словно наждачная бумага, и вызвало внезапный приступ кашля, которому не было конца.
Я почувствовал, как рука доктора приподняла меня и похлопала по спине, в попытке помочь мне.
— Не торопитесь, — сказал мужчина, подойдя к раковине. Он вернулся несколько секунд спустя с бумажным стаканчиком, наполненным водой.
— Сначала только маленькие глотки, — подсказал доктор, когда я поднес стаканчик к губам. Этот процесс, хоть он и должен был быть мне знакомым, оказался чем-то неловким и новым. Руки тряслись, а ладони быстро устали от напряжения. Я с трудом нашел свой рот и был вынужден смотреть вниз, чтобы не промазать, капли воды пропитали тонкую больничную пижаму.
Я был как ребенок. Слабый, беспомощный ребенок.
Однако прохладная вода немного успокоила мое раздраженное горло и доставила такое необходимое мне облегчение, что, в конце концов, я нашел силы на слова, которые хотел произнести с тех пор, как открыл глаза.
— Я... ничего... не помню, — сипло ответил я, эта правда причиняла больше боли, чем я испытывал физически.
***
Ничего.
Моя прошлая жизнь была нескончаемым туннелем забытья, которому не было ни начала, ни конца. Не было взлетов и падений, никаких признаков, которые подсказали бы мне, какие извилистые повороты ждут меня в будущем. Не было ничего впечатляющего – никаких кратких записей, чтобы напомнить мне, что происходило.
Все сжалось до одного единственного слова.
Ничего.
Неважно, как много вопросов они зададут, ответ останется неизменным.
Я не помнил абсолютно ничего.
Что я мог с этим сделать?
Доктор – он представился Лоуренсом – сказал, что память может вернуться со временем. Я спросил, с какой вероятностью это может произойти.
Он честно ответил, что не знает.
— После определенного количества времени, шансы, что пациент восстановит память после травмы головы, подобной вашей, становятся все меньше. Мы на самом деле не знали, очнешься ли ты когда-нибудь, Август. Это большая редкость. В этой отрасли медицины мы идем вслепую.
Август.
Так меня зовут – Август Кинкейд.
Но это имя ничего не сказало мне о том, каким я был человеком – какую жизнь я вел. Я мог бы сказать, что никогда в жизни не чувствовал себя таким потерянным и одиноким... но было ли это правдой?
Мои глаза теперь уже привыкли к флуоресцентному свету лампы надо мной, и я уставился в пространство, пытаясь понять, как мне найти смысл в этой новой реальности. Мой взгляд переместился к окну, где передо мной распростерся город.
Медсестры объяснили мне, что я нахожусь в Сан-Франциско. Когда посмотрел на город, тот показался мне чужим и холодным. Ничего не выделялось. Действительно ли я жил здесь?
Дверь со скрипом открылась, когда сестра Эми снова вошла в палату.
— Я принесла вам кое-что из еды. К сожалению, это всего лишь яблочный мусс и бульон, но это только начало, — сказала она с нежной улыбкой, поставив передо мной поднос. — Еще я нашла ящик с вашими вещами, не хотите взглянуть?
— Вещами? — переспросил я, мое внимание полностью переключилось на маленькую картонную коробку в ее руках.
— Да. Когда вас привезли, с вами были кое-какие вещи. Мы положили их в коробку... ну, я положу это здесь.
Доктор сказал, что на меня было совершено покушение – ограбление, но он не рассказал мне подробности. Он сказал, что сейчас лучше начать с чего-то общего.
Положив коробку на кровать рядом с моей ногой, она отвернулась.
— Эми, — тихо позвал я, желая узнать что-нибудь еще... все, что угодно.
— Да? — ответила она, повернувшись обратно. Ее янтарные глаза наполнились сочувствием.
— Кто-нибудь приходил, чтобы навестить меня? Семья, друзья – кто угодно?
Она сжала губы и опустила голову.
— Нет, сэр. Никого не было, пока я здесь работаю.
— А как долго вы здесь?
— Я работаю в этом крыле чуть больше года, сэр.
Я проглотил огромный ком в горле и быстро поблагодарил ее. Услышав, как дверь за ней захлопнулась, я снова посмотрел в окно на тысячи улиц и домов внизу.