Но сейчас он лишь напоминал о том, где я.
Каждый удар волн о скалы внизу, ненавязчиво напоминал мне о том, что этот дом стал мне тюрьмой.
Он снова бросил меня здесь.
Это превратилось в такую обыденность, что я перестала спрашивать, куда он уходит.
За секунду до того, как захлопнулась дверь, мы встретились взглядом, и клянусь, я увидела в его глазах каплю раскаяния, спрятанную за непреклонностью. Но потом его снова перетянуло во тьму, и я осталась одна.
И мне некого было винить, кроме себя.
Когда-то я была сильной женщиной, кем-то достойной любви. Но сейчас от неё осталась лишь безжизненная раковина.
Волны продолжали биться о скалы, и я чувствовала себя запертой в консервной банке. Я стёрла каплю пота с брови, меряя шагами пространство туда-сюда, пытаясь скоротать время до его возвращения.
Двадцать два.
Двадцать два раза. Вот сколько раз он запирал меня здесь.
В первый раз я плакала и звала его, когда он ушел, умоляла его передумать. Что я натворила? Почему он делал это со мной?
А сейчас он уходил в тишине. Ничто не могло изменить его решение. После двадцати двух заключений, я поняла, где моё место.
Я до сих пор не понимала, почему это происходит. Да и задумываться перестала.
Оглядывая комнату, я теребила руками ожерелье, лежащее на ключицах, и изучала картины на стенах, рассеянно размышляя, замечал ли он их когда-нибудь.
Помнил ли он, с какой гордостью развешивал чёрно-белые фотографии по всей комнате? Меня ужасно смущало собственное изображение, развешенное повсюду, но он лишь обнимал меня со спины, скользя руками по телу, изучая свои шедевры.
— Я хочу, чтобы моя королева была хорошо видна, — шептал он.
Помнил ли он, как сильно когда-то любил меня?
***
— Проснись и пой! — раздражающе прозвенел голос сквозь дымку сна.
— Нет, — заныла я, вытряхивая из головы мучительное сновидение. Август больше не был призраком прошлого. Он был здесь. И он был моим.
— Ещё рано, — пробурчала я.
— Ничуть, — так зловеще захихикал Август, что мне захотелось ему врезать.
Очень сильно.
— Рано. Утро должно включать в себя солнце, пение птиц... кофе и счастье, — приподнимая голову от подушки, я приоткрыла глаз, не увидев ничего, кроме темноты. — И ничего из этого сейчас нет. Так что никакого просыпания и уж точно никакого пения. Проваливай.
Моя голова победно плюхнулась обратно на подушку.
— Тебе ли не знать, жаворонок, что утро начинается с темноты.
— Это рабочее утро начинается так, — чем больше я говорила, тем выше становился тон моего голоса. Сейчас он колебался между раздражающей подружкой Чендлера из «Друзей» (прим.: речь идёт о Дженис, с которой встречался Чендлер Бинг в популярном телесериале «Друзья») и мисс Пигги (прим.: мисс Пигги – персонаж детского шоу «Маппет Шоу»). — А рабочее утро не считается.
— Этот диалог прекратится, если я скажу, что у меня есть кофе?
— Нет, нету, — ответила я, и мой голос звучал всё раздражённее с каждой секундой.
— Откуда тебе знать?
— Потому что, Эйнштейн, я бы его учуяла. Я работаю в кофейне и... это что, кофе? — спросила я, почувствовав в воздухе аромат кофейных зёрен. Глаза распахнулись, и я увидела перед собой металлическую походную кружку.
— Ловко, — сказала я, — спрятал в металлическую кружку. Но почему походная? И какого лешего ты будишь меня на чёртовом рассвете... да ещё в мой день рождения? — я прикоснулась губами к кружке и сделала первый утренний глоток, готовясь получить чёрную жижу, учитывая, кто её варил.
— Вау! Как вкусно! — воскликнула я, в изумлении посмотрев на кружку.
Август засмеялся.
— Постараюсь не принимать слишком близко к сердцу твоё изумление.
— Извини! Это, правда, вкусно! Но не объясняет, почему я не должна спать прямо сейчас.
— Это твой день рождения, — сказал он, словно это и было объяснение.
— И..?
— Я обещал, что это будет лучший день в твоей жизни.
— И лучший день в моей жизни начинается в шесть утра? — спросила я, уставившись на часы на прикроватной тумбочке.
— Ага! А теперь тащи свой зад в душ! — он шлёпнул меня по заднице и ухмыльнулся. — Мы выезжаем через час.
***
— Проклятье! Ну почему здесь уже такая толпа? — спросил Август, когда мы, наконец, вывернули на парковку лесопарка Мьюир Вудс (прим. Мьюир Вудс или Мьюирский лес — национальный заповедник к северу от Сан-Франциско. Знаменит тем, что основу его составляет секвойя — одно из самых высоких деревьев на планете).