- Эй, Селон! - крикнул один из бандитов: - Мы начинаем без тебя?
Он выглянул из-за повозки с привязанной к нему девчушкой и вопросительно посмотрел в кусты в которых скрылся вожак.
Я широко улыбнулся, не обращая внимание на боль в щеке, и всадил ему стрелу в глаз. Переход был настолько резкий, что бандиты даже сначала не поняли, отчего тот завалился на спину, и по инерции лишь оторопело смотрели на него.
Лишь когда еще двое упали со стрелами в глазнице они начали в панике метаться между телегами.
Я же стал перебегать с места на место, пуская в бандитов стрелу за стрелой. При этом откровенно развлекаясь: кто получил в руку аж три стрелы, а кто - по стреле в колени. Воцарился хаос - раненые молили о помощи и ругались друг на друга. Двое бандитов ломанулись в лес не разбирая дороги. К их несчастью, они побежали, когда из раненых не было никого, кто бы мог стоять на ногах. Поэтому, я их легко догнал и всадил стрелу в сердце с двух шагов сначала одному, а потом и другому.
Вернувшись к полянке, я еще поизучал стонущих раненых и пленников, решая, что мне делать дальше.
Можно было просто уйти. Даже не освобождая пленников. Допросить Селона в чаще и там уже решать - идти на контакт с бароном или нет. Но как-то это уж совсем.
Один из пленников крикнул:
- Эй! Помогите нам! Они на нас напали! Убили сопровождение! Скоро должен вернуться еще один отряд!
Натянув капюшон поглубже на лицо, я вынырнул из леса за ними и, неслышно приблизившись им за спины, тихо произнес:
- Не вернется. Я их всех убил.
От звука моего голоса они вздрогнули и, когда я обошел их, они удивленно на меня уставились. Я же подошел к одному ползущему в ужасе от меня бандиту и достал меч. Наступив ему на грудь правой ногой, прижимаю его молящего о пощаде человека к земле. Медленно извлекаю из ножен меч и быстрым ударом отрубаю ему голову. Наклонившись к дергающемуся телу я снял с пояса ножны в кинжалом и, развернувшись, вернулся к пленникам.
Подойдя к испуганно закрывшему глаза полукровке, я произнес:
- Вытяни руки.
Когда он несмело сделал требуемое, я мечем разрезал веревки и бросил ему кинжал со словами:
- Вы свободны. Освобождай остальных.
Один из раненых бандитов думая, что я забыл о них, умудрился подняться на четвереньки и шустро полез в лес.
Он бы еще от акулы решил спрятаться, нырнув в море...
Довольно фыркнув, я нырнул обратно в лес и практически сразу догнал беглеца. Хотя, скорее, 'ползунца'.
Еще раз весело фыркнув, я с разбега ударил ногой бандита в бок. Удар вышел очень сильным: болезненно вскрикнувшего парня подняло над землей и отбросило в сторону почти на три шага.
Свернувшись в позу эмбриона, он вырвал кровью.
Схватив его за ногу, я выволок бандита из леса обратно.
Полукровка уже освободился и разрезал веревки мужику, видевшему как я убил 'могильщиков'.
Я же направился к деду, который, будучи привязанным к дереву, внимательно следил за мной.
Когда я подошел ближе, он произнес:
- Благодарю представителя народа вечных за оказанную помощь. Вы можете в ответ рассчитывать на любую посильную услугу с моей стороны. И, я думаю, со стороны барона Тура - тоже.
- Мда? - заинтересовался я, обходя его.
Чтобы попросить? Ту девчушку расслабиться? А зачем?
Пф!
Полосонув мечем по веревкам на запястьях и лодыжках у деда, я отступил и произнес:
- Благодарю за предложение. Я подумаю. Присмотрите за ранеными. В принципе, можете их убить: мне они не нужны. - и снова ныряю в лес.
Вожак бандитов все еще не пришел в себя. Повезло. А то бы орал от боли и пришлось бы вырубать.
Забросив его на плечо, я не спеша понес его обратно.
По пути вспомнил о брошенном оружии, изъятом у Селона и, сделав крюк, вернулся за ним.
Лагерь встретил меня оживлением. Бывшие пленники стянули немногих раненых бандитов в кучу. Их оказалось, если считать харкающего кровью бегунка на четвереньках, всего трое. Им оказывали помощь двое мужиков.
Девчушка, шмыгая разбитым носом, испуганно куталась в отрез грубой ткани. Парень-полукровка, ругаясь, снимал с одного из трупов одежду. Сначала у меня мелькнула мысль, что он тоже мародерствует, но потом я подумал, что он это делает для девчушки и возникший, было, приступ презрения пропал. Да и потом - сам этим недавно занимался. С чего это мне да еще кого-то осуждать?
Когда я появился на свету, все удивлено ко мне повернулись. Я неопределенно махнул деду и направился к той же телеге, где и была привязана девчушка. Привалив бесчувственного Селона спиной к колесу телеги, я, мурлыкая замысловатую мелодию, деловито заглянул за борт. Моток веревки лежал там же, куда ее и бросили бандиты. Достав ее, я снял ремень, развязав руки бандита. Сразу после этого стал туго привязывать ноги и руки Селона к краям повозки. Хотелось его растянуть, но получилось не очень - веревка провисла и вожак бандитов обвис на ней словно кусок мяса.