Никаких мыслей. Никаких воспоминаний. Ничего не пробуждается при взгляде на нее.
Стянув и с правой руки перчатку, я обнаружил на указательном пальце перстень из того же странного белого металла с ярко зеленым прозрачным камнем, заигравшем в лучике солнца, прорвавшемся сквозь листву. Залюбовавшись игрой света, я заметил внутри камня какой-то странный дефект. Как будто там находилась маленькая черная сфера.
Черт его знает, что это такое. Ничего не понимаю...
Снова надев перчатки, я тяжело вздохнул, и, прислушавшись к себе, пошел дальше через лес, стараясь чтобы клонящееся солнце всегда светило мне в спину.
Шел я долго и бездумно. Временами мне казалось, что плыву в какой-то жиже. Глаза закрывались сами собой и я брел, не разбирая дороги.
В один из моментов я поскользнулся и упал лицом в прохладную грязь. Это меня привело меня в чувство и я, приподнявшись, осмотрелся.
Как оказалось, ноги привели меня куда нужно: буквально в метре от меня журчал быстрый ручей. На четвереньках я добрался до него и стал жадно пить ледяную воду.
Напившись, я окончательно пришел в себя и стал аккуратно смывать с лица грязь и кровь. Рана на щеке практически не беспокоила. Тщательно промыв ее чистой водой, я стянул капюшон и с удивлением стал рассматривать свое отражение в обнаружившейся неподалеку очень небольшой заводи.
Даже в таком неудачном заменителе зеркала, я увидел узкое женственное лицо, большие глаза с темной или синей радужкой и... явно заостренные уши. Какого демона? Почему-то мне одновременно казалось, что это одновременно правильно и неправильно.
Вымученно улыбнувшись своему отражению, я еще раз осмотрел рану на щеке. Вроде бы ничего уж очень страшного, но шрам будет - просто кошмар. Да еще на таком личике... Эх-х...
Горестно вздохнув, я поднялся и, посмотрев на явно склонившееся к горизонту солнце, принял решение двигаться вниз по течению ручья. Логика была проста: ручей, рано или поздно, впадет в реку, а возле реки всегда можно найти цивилизацию. В конце концов, река впадает в море, а уж там...
Осторожно ступив в воду, я постоял в ней. Судя по ощущениям, сапоги влагу не пропускали. Ну и отлично.
Нужно же брать в расчет, что меня могут преследовать...
И я осторожно пошел по дну ручья, иногда погружаясь в грязь по щиколотку. Надеюсь, вода быстро замоет мои следы.
Ручей все так же нес свои воды мимо меня, когда я понял, что нужно искать место для ночлега.
Прекрасно помня стычку с волком, я, было, попытался забраться на дерево, но общая слабость не дала мне это сделать. Я честно пытался разжечь костер, но толи я был так слаб, толи делал что-то не так... Короче, ни трением, ни ударами камня о кинжал огнь не удалось разжечь. Пришлось просто закутаться в мой грязный плащ и заночевать между корней огромного дуба, надеясь, что я успею проснуться, прежде чем меня сожрет следующий волк.
Проснулся я от жуткого холода. Но когда я увидел, что у меня изо рта вырывается пар, пришлось признать, что без огня я долго не протяну.
'Эльф в лесу никогда не умрет.'
Неожиданно возникшая в мозгах мысль меня развеселила. А я тогда чем тут занимаюсь?
С трудом поднявшись, я немного походил туда-сюда, разгоняя застоявшуюся кровь в своем израненном и измученном теле.
Выпив немного холодной воды, я пришел в себя и уделил внимание своей начавшей болеть правой ноге. Оказалось, волк двумя клыками попал в щель между частями доспеха и пробил кожу, глубоко погрузившись в мышцы. Нога онемела, а рана начала гноиться.
Нужно чистить рану...
Стянув сапог, я снял с ноги части доспеха и долго отмывал засохшую кровь с поддоспешника и ноги. Потом закусил какую-то ветку и с силой надавив на рану промытым кинжалом спустил гной и кровь. Как ни странно особо уж так больно не было. Однако, я посчитал это плохим сигналом и тщательнейшим образом промыл кровоточащую рану.
Вместе с солнцем, быстро поднималась и температура. Я постарался выстирать плащ от грязи и крови, и повесил его на ближайшем кусте.
Пришло время провести инвентаризацию всего, что у меня есть.
Ощупав правый наруч, я обнаружил в нем еще один такой же кинжал. Потайные кармашки плаща меня обрадовали: в одном нашлось двенадцать явно золотых монет, а в еще одном - было два ярко-зеленых шелковых носовых платочка, в уголках которых был искусно вышит золотой листок со свисающей с него алой каплей. Неужели неизвестные ткачи хотели изобразить каплю крови?