– О'кей, пока, – Мадди в сердцах бросила трубку и пошла в гостиную.
Глава 72
Себастиан приехал домой в десять часов. Вид у него был нездоровый, лицо бледное. Войдя в комнату, он торопливо поцеловал Мадди и сказал, озабоченно хмурясь:
– Привет, детка. Прости, пожалуйста, что заставил тебя беспокоиться. Мне следовало позвонить тебе из дома Сиобан и сказать, где я, но мне не хотелось тебя будить.
– Ты созвонился с отчимом?
– Да. У матери рак, говорят, что она скоро умрет.
– Я очень сожалею, Себастиан.
Он пожал плечами:
– Мы с ней не виделись все эти годы, так что будет лицемерием с моей стороны рвать на себе волосы. Но, честно говоря, мне все-таки немного не по себе. Боюсь, что придется прямо сейчас лететь в Рим.
Мадди кивнула и отрывисто сказала:
– Конечно.
Себастиан внимательно посмотрел на нее.
– Дорогая, у тебя все в порядке? Что ты такая мрачная? Я же попросил прощения, что не позвонил и не сказал, где я, но это же, в конце концов, произошло впервые, и…
– Да как ты можешь, черт бы тебя побрал, так спокойно об этом говорить?! – наконец взорвалась Мадди.
Ошеломленный таким напором, он уставился на нее.
– О чем «об этом»?
– О твоей связи с Сиобан, вот о чем! Даже Джаспер все о ней знает!
Ее поразило, что у Себастиана такой вид, словно он едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.
– Подожди-ка минутку! То есть ты утверждаешь, что, поскольку я остался ночевать в доме Сиобан, я забрался в ее постель, не так ли?
– А разве нет? Почему же тогда Джаспер не дал мне ее телефон, когда я сказала, что мне нужен ты?
– Да потому, моя дорогая, что это как раз Джаспер находится в связи с ней. Джаспер, возможно, поднялся наверх в свою теплую уютную постельку и улегся, пока ты тут нервничала. Это же сама Сиобан отдала мне ключ от своей квартиры, потому что они поехали к Джасперу. Но это все между нами, ведь Джаспер женат.
– Но Джаспер сказал мне, что когда он уехал из ночного клуба, вы с этой девушкой остались там, – все еще упрямясь, возразила Мадди.
– Ну да, – терпеливо, словно маленькой девочке, повторил Себастиан. – Я же тебе объясняю, что Джаспер женатый человек. Он уехал первым, потом мы с Сиобан сели в такси, и я подвез ее к дому Джаспера, а сам покатил к ней на квартиру.
Он вздохнул.
– Послушай, Мадди, я понимаю, что ты вправе подозревать самое худшее, но сегодня было бы жестко подвергать меня суровому наказанию. У Сиобан ночью я был один. Можешь позвонить Джасперу, если хочешь. Я уверен, что Сиобан еще там.
Только теперь Мадди почувствовала, какой дурой она оказалась. Словно внезапно проглянуло солнце, и прекратился серый промозглый дождь. Она покраснела так, словно собиралась сгореть от стыда.
– Прости, Себастиан. Это все из-за тех дурацких фотографий в газете и из-за Джаспера… Мне так одиноко… Господи, мне так совестно.
– Рад видеть, что ты еще придаешь этому значение. Ты тоже, Мадди, извини меня за то, что так получилось. Это просто недоразумение, – Себастиан протянул к ней руки и обнял ее.
– Глупышка моя, – прошептал он, – ну что я еще должен сделать, чтобы убедить тебя, что мне больше никто не нужен?
Она подняла на него глаза и жалобно сказала:
– Не знаю, Себастиан. Право, не знаю.
Глава 73
Себастиан видел мать последний раз года четыре назад, когда был в Италии на учебе, и поэтому сейчас, увидев ее бледное лицо и исхудалую фигуру на больничной койке, он поразился до глубины души. Ему всегда было очень обидно, что мать практически бросила его на попечение тетки и не уделяла ему никакого внимания, однако сейчас ее страдания не могли оставить его равнодушным. Перед лицом смерти все стало казаться мелким и ничтожным.
Себастиан сидел у кровати больной матери и вдруг поймал себя на том, что думает, какая она еще красивая. Перед глазами пронеслась вереница картин далекого детства. Отец сидит за фортепиано вместе с ним и показывает ему разные ноты. Мать смеется, глядя на них. Ему вспомнился сад, большой и заросший, и яблоня, горячая от жаркого июльского солнца. Какой прекрасный летний день…
– Себастиан, – голос матери прервал его воспоминания.
– Да, мама? – он наклонился над ней, чтобы она могла его видеть, не поворачивая головы, и больная протянула к нему руку.
– Должно быть, я совсем плоха, раз ты здесь, – улыбнулась она.
– Нет, пока не очень, – Себастиан с радостью отметил, что обычное для матери чувство юмора не изменило ей. – Как ты себя чувствуешь?
Она вздохнула.