– Он прав. – Наверное, впервые я была согласна с венгром. – Пойду туда, и пусть делают со мной, что хотят. Только бы не втягивали в эти разборки брата.
– Эрика, он уже в них втянут. – Этеле привлек меня к себе и продолжил мягко: – Пойдем мы, а ты останешься здесь и будешь ждать нашего с Яци возвращения.
– Такое ощущение, что я разговариваю сам с собой. – Кристиан раздраженно ударил кулаком по каминной полке, отчего одна из фотографий в серебристой рамке свалилась на пол. Та, где я держала на руках маленького Яцинта. Изображение улыбающейся школьницы и крошечного голубого свертка, который она бережно прижимала к своей груди, расчертили трещины. – Они ведь на то и рассчитывают, что мы в героическом порыве отправимся спасать паренька. А то, что нас всего трое, а их – черт знает сколько, это вас не беспокоит?
– Ты забыл обо мне, – нарушила повисшую паузу Ясмин. – О моем приезде они не знают. Возможно, я – ваш единственный козырь.
Лицо Этеле просветлело.
– В этом что-то есть… С твоей помощью нам удастся их отвлечь. Мы с Крисом тебя подстрахуем, а Даниэль заберет ребенка.
– А я о чем, – хитро улыбнулась ведьма и торжествующе посмотрела на Эчеда.
Который явно не проникся ее энтузиазмом.
– Ау, люди! Такое ощущение, что мы говорим на разных языках! Это ловушка! Ло-ву-шка. В которую вам, как видно, не терпится попасть. Не проще ли пожертвовать одной жизнью, чтобы сохранить остальные?
– Крис!!! – в один голос завопили ведьмаки.
– Не пытайся казаться хуже, чем ты есть на самом деле, – поморщилась Ясмин. – Никто не имеет права решать, кому жить, а кому умирать. И у тебя тоже нет таких полномочий, если ты, конечно, не возомнил себя Господом Богом.
Сейчас она возмущается. А ведь еще вчера удивлялась, почему это «счастливая» обладательница дара, то бишь я, до сих пор не почила с миром.
– Я не позволю тебе собой рисковать, – холодно отчеканил Эчед.
– Спасибо за беспокойство, но я сама буду решать, что и когда мне делать. Буду жить по твоему принципу, Крис, – парировала Ясмин.
Лицо ведьмака исказилось гримасой злобы.
– Да ну вас нафиг! Делайте, что хотите. Только меня в это не впутывайте! – Схватив перекинутую через спинку кресла куртку, он резко бросил напоследок: – И не надейтесь, что приду на ваши поминки. А именно такой финал, если решитесь на это безумство, вам гарантирован!
В прихожей яростно хлопнула дверь. Я вздрогнула, хотя это не было неожиданным, и тихо произнесла:
– Теперь еще и вы из-за меня подвергаетесь опасности. От меня одни неприятности.
– Самобичеванием займемся позже, – пресекла очередной всплеск сантиментов Ясмин и обратилась к друзьям, на время вычеркнув из памяти ссору с бойфрендом: – Главное, застать их врасплох. Если все сделаем быстро, то уберемся оттуда прежде, чем Маргитта поймет, что произошло.
– Боюсь, эффект неожиданности в нашем случае отпадает. – Даниэль закатал рукав толстовки и продемонстрировал проступивший на предплечье рисунок – свившийся кольцом дракон. – Они ведь сразу почувствуют нас, а значит, будут готовы.
Ясмин растерянно пробормотала:
– Об этом я совсем не подумала.
– Что значит, почувствуют? – тихо спросила я и получила ответ от Этеле:
– Когда ведьмак вступает в клан, ему ставят что-то вроде опознавательного знака, чтобы другим было ясно, к какой семье он принадлежит. При появлении чужака эта метка не просто проявляется, а начинает жечь. Довольно неприятное ощущение.
– Теперь понятно, откуда Кристиан узнал, что кроме нас в музее еще кто-то был, – нашлось объяснение необыкновенной проницательности венгра. – Не пойму, зачем вообще вступать в какие-то кланы, чтобы потом стать пешками в играх их вожаков?
– Клан дает защиту, – грустно улыбнулась Ясмин. – Свободный ведьмак – легкая добыча для охотников за дарами. Поэтому выбор у человека, обнаружившего в себе силу – невелик: либо присягнуть на верность одному из покровителей, либо стать мишенью.
– По-моему, ты не совсем точно выразилась насчет выбора, – горько прошептал Даниэль. – Его для нас в принципе не существует. Стоит осознать, что ты – другой, и вернуться к прежней жизни уже не получится.
Эти слова были пронизаны такой грустью, что мне стало не по себе. Складывалось впечатление, что пребывание в клане и необходимость следовать чужим традициям и законам – это вовсе не благодать для избранного человека, а скорее наоборот – проклятие. Которое превращало его в марионетку в руках судьбы.
– Насчет знаков что-нибудь придумаем, – оптимистично проговорил Этеле. – А тебе, Эрика, нужно отдохнуть. Постарайся поспать хоть немного.