– Но он вообще не похож на фокусника, – насмешливо ответил Макс.
– Не суди о книге по обложке, – возразила Хеди.
Макс с сомнением глянул на неё:
– Я всегда выбираю книжки по обложкам.
– Я имела в виду, что почти никто из фокусников, которых мы встречали, не был очень уж похож на фокусника.
– Если он фокусник, то не такой сильный, как дедушка Джон, – сказал Спенсер. – Хеди смогла спокойно войти через калитку, а вот для Грубияна Грубса она не открылась. Должно быть, Обскура пропускает только членов семьи.
Через минуту они увидели, как мистер Грубс идёт по своему саду вдоль забора, отделяющего его дом от Скупого холма.
– Он пытается перепрыгнуть забор!
Живая изгородь, однако, была явно против. Она качалась туда-сюда, словно отгоняя его, и мистер Грубс так и не смог схватиться ни за одну штакетину, чтобы перелезть. С недовольным видом он ушёл в дом.
– Он сдался. Скатертью дорога, – фыркнул Стэн.
Но вскоре мистер Грубс торопливо вышел обратно, упрямо расправив плечи и держа в руке что-то напоминающее кирку.
Через несколько мгновений, впервые с тех пор, как дети пришли в себя, в Обскуру проник луч заката. Своим загадочным инструментом мистер Грубс сумел сделать трещину в куполе ночи, накрывшем Скупой холм.
Глава 6. По ту сторону холма
Солнце светило лишь несколько секунд – затем трещина затянулась. Впрочем, меньше чем через минуту появилась новая трещина, ещё больше первой. Купол Обскуры задрожал, на мгновение потемнел и снова закрыл брешь, но и это не остановило мистера Грубса. Каждый раз, когда он бил киркой по темноте, ему удавалось пробить всё бо́льшую дыру.
– Рано или поздно он сюда проберётся, – Спенсер сглотнул. – И что нам тогда делать?
После очередного удара тьма, окружившая дом, задрожала. И на этот раз дневной свет задержался под ней намного дольше.
Бах! Хеди резко обернулась, когда в комнате задрожал пол, и увидела, что Дуг и Стэн рухнули на пол бесформенной кучей из меха и рогов.
– Ой-ой, боюсь, происходит что-то совсем для нас нехорошее, – пробормотал Стэн, выглядевший явно дезориентированным. – Дуг, ты в порядке? Я точно нет!
Дуг ответил лишь долгим рыком с ноткой угрозы, которой Хеди ещё не доводилось слышать за всё время, что они знали медведя.
Маленький ковёр на полу перестал биться о бок рояля, но нитки, торчавшие из него, тянулись туда и сюда, словно ковёр пытался самораспуститься.
– Мон дьё![1]
Симон уставился на свои призрачные руки, которые поблёкли и словно бы стали ещё прозрачнее, чем раньше. Он бросился к своему любимому роялю, но, когда попытался нажать на клавиши, пальцы прошли сквозь них.
– Я не могу играть! Не знаю, что происходит, но это делает меня хуже, чем раньше!
Обскура вздрогнула, и Дуг снова зарычал – ещё громче, чем раньше.
– Сильно нас бьют, джентльмены; посмотрим, кто будет бить дольше, – послышался незнакомый голос. То был бюст лорда Веллингтона, стоявший на крышке рояля. Хеди удивилась – раньше бюст к ним не обращался. – Вставайте, гвардейцы, и вперёд, на них! – добавил он.
– Не слушайте эту статуэтку, – нахмурился Симон. – В её словах нет смысла. Она лишь цитирует исторические фразы герцога Веллингтона.
Себе под нос призрак добавил:
– И пусть страдает злодей от вечного несварения за победу над французами при Ватерлоо.
Хеди, однако, показалось, что бюст пытается им что-то объяснить.
– На них? На кого?
Но в этот момент Джелли застонала. Она посерела и ухватилась за плечо Хеди.
– Что-то мне нехорошо. Скорее, даже отвратительно.
Даже её волосы казались какими-то увядшими.
– Тебя что, тошнит? – спросил Макс. Он нервно подпрыгивал то на одной, то на другой ноге – слишком близко к носу Дуга. Медведь щёлкнул зубами, и Макс вскрикнул от страха.
– Дуглас! Прекрати немедленно! – ахнул Стэн. – Дети, нам нужно уходить из дома. Что бы тут ни творилось, это для нас опасно. Дуг становится очень странным. Только разъярённого медведя за спиной мне и не хватало.
Из других комнат дома послышались тихие звуки – там начинали двигаться вещи, которые до этого десятилетиями оставались неподвижными. Даже книги на крышке рояля стали нехорошо подрагивать.
Хеди никак не могла собраться с мыслями; происходило слишком много всего и сразу.
– Уходить? Куда?
– К «Ловкости Рук», – сказал Спенсер. – Если мы пойдём к ним, это будет быстрее, чем ждать их здесь.