Кора споткнулась, но я поддержал ее и не дал ей упасть. Мы почти дошли до дома. Я подождал на случай, если за нами следят, но поблизости никого не было. Вообще никого. Может быть, потому, что кругом были развешаны знаки, строго-настрого запрещающие заходить на территорию, где ведутся работы.
Я спрыгнул в тоннель, не боясь ушибиться. Одно из преимуществ вампира: моя ловкость позволила мне легко встать на ноги. Помог спуститься Коре, на мгновение оказавшись с ней лицом к лицу. Несмотря на тьму, я видел все: от грязных стен до булыжников на земле. Кора моргнула несколько раз, приспосабливаясь к темноте.
Вдруг что-то прошмыгнуло мимо. Крыса, размером с маленькую кошку. Кора не завизжала, а подняла камень и швырнула его в тварь. Шорох прекратился.
– Тебе надо поесть, – велела она.
– Спасибо. – Я поднял теплое тельце, прижался губами к меху и проткнул клыками тонкую кожу. Кора спокойно смотрела на меня. Непохоже, чтобы ее удивляло то, как я питаюсь. Она видела мои клыки, видела, как я дерусь с Генри и Сэмюэлем. От крысиной крови я постепенно успокаивался.
Выпив крысу досуха, я отшвырнул трупик, вытер рот и скупо улыбнулся Коре. За все мое вампирское существование у меня ни разу не было такого друга, как Кора. Даже в Новом Орлеане, когда Келли узнала, кто я, я все равно никогда не питался рядом с ней. Я прятал клыки и скрывал свои желания. Я хотел, чтобы она видела лучшее во мне. Кора была другой.
– Хватит? – спросила она, усаживаясь на землю и скрещивая ноги под серым платьем, запачканным кровью и грязью.
Под глазами у нее лежали темные тени, а пятна сажи, въевшейся в кожу, походили на веснушки. Зубы стучали – в последнее время в Лондоне сильно похолодало, а в тоннеле, где во тьме клубился серый туман, оседая влагой на стенах, было совсем холодно.
– Да, спасибо. Ты сама как? – я почувствовал себя идиотом, как только закончил фразу.
Как она? Она сидит в заброшенном тоннеле. Она только что убила крысу и смотрела, как я высосал кровь из мертвой тушки. Ее предала сестра-вампир. Она видела, как вампиры пытают друг друга, видела тело, превращенное в кучку пепла. И, хоть и по своей воле, она служила пешкой в нашей игре против Сэмюэля. Он сбежал, он жестоко убил двух подруг Коры и бросил их тела на площади Митр. Как она должна себя чувствовать?
– Я жива, – ответила Кора, – думаю, это дорого стоит.
Она попыталась засмеяться, но вышел только сдавленный кашель. Я похлопал ее по спине и очень удивился, когда она потянулась вперед и обняла меня.
– Извини, что я впутал тебя во все это, – ровно сказал я. – Я должен был понять, что мы не справимся с Вайолет, и не дать тебе ее увидеть.
Мы попросили колдуна Эфраима применить к Вайолет чары перемещения и убедить ее уйти от Сэмюэля. Но когда мы нашли ее, она не стала нас слушать, а вместо этого похитила Кору. Вот так Кора оказалась в приюте в тот же день, когда мы с Дамоном устроили засаду на Сэмюэля.
– Ты бы не смог, – твердо сказала Кора, – ты предупредил, что она стала другой, но я все равно верила в глубине души, что она осталась моей сестрой. Теперь я знаю, что была неправа. – Кора дрожала.
Я кивнул, совершенно не радуясь тому, что оказался прав.
– Я была такая глупая, Стефан, – лицо Коры исказила злоба. – Я думала, что смогу на нее повлиять. Что она сможет измениться. Но в ней не осталось ничего от Вайолет. Она укусила меня, Стефан. А потом притащила меня в приют и попросила садовника Сивера запереть меня в комнате. Я пыталась бежать, но Сивер начал петь, и внезапно я оказалась в ловушке.
Нижняя губа Коры дрожала, а по щекам текли слезы. Она вытерла их тыльной стороной ладони и решительно сжала губы.
– Он использовал какие-то чары, – предположил я. Я помнил, какой маленькой и беспомощной Кора казалась там, в приюте Магдалины. Она была в ужасе. – Нужно найти Эфраима, – решил я. Единственное, что я точно знал, – если Сэмюэлю помогают колдуны, то нам нужен способ противостоять их чарам.
– Нет! – закричала Кора. – Только не Эфраим. Он мне не нравится. Может быть, мы и нашли Вайолет с его помощью, но это могла быть ловушка, подстроенная им вместе с Сэмюэлем. Что, если он работает на Сэмюэля? Мы знаем, что раньше он работал с тем, кто больше заплатит; почему что-то должно было измениться? Мы не можем ему доверять. – Кора сжала челюсти. – Нам нужен другой план.