Все обещали при появлении Льюиса позвонить ему в контору и сообщить в полицию. Тьерни ничего другого не оставалось как снова сесть за руль и ехать дальше.
Июль был в полном разгаре, Бобби не укладывался в график расследования. Скоро его дочери покинут свой дом в Калифорнии, его родители в Даксбери уже их ждут. Он традиционно брал отпуск на месяц в августе и не собирался нарушать свои планы и в этом году. Не имеет значения, найдет или нет он Льюиса до конца месяца.
Он предупредил об этом миссис Снайдер. Бобби делал все, что мог, чтобы ускорить поиск, только в Брунсуике ненадолго расслабился.
Он знал, что в этом регионе члены общества анонимных алкоголиков могут посещать собрания не в одном, а даже в разных городах, так что опросить всех и везде не было никакой возможности.
Поиски во многом носили случайный характер. Бобби надеялся, что успех возможен, если он почувствует психологию Льюиса, освоит его повадки, узнает привычки. Он прикинулся рефлексирующим алкоголиком, разыграл свою партию с Верой Маккинзи. Их сексуальные отношения были с привкусом приключения. Поэтому он выбился из графика, задержался у нее, искал Льюиса в округе больше времени, чем следовало. Но Вера, которая сначала показалась ему похожей на тысячи других женщин, оказалась единственной на миллион. И эта мысль засела в голове Бобба Тьерни, как только он выехал в направлении Чарлстоуна.
Может быть, когда все будет закончено, он снова вернется в ее маленький домик в Сент-Симонсе. У него возникало такое желание, хотя он знал, что это не произойдет.
Рано или поздно удовольствие превратится в привычку, влечение притупится, ее приземленность станет казаться простоватостью, а копна рыжих волос — признаком дурного вкуса. Он предвидел все это. Очень жаль, но… Если не Вера Маккинзи или другая женщина ее типа, быть может, моложе, то кто тогда?
Где найти женщину, с которой он сможет жить в любви и согласии?
Счастье недостижимо, если не изменится он сам, не обретет внутренний покой и разумный баланс между потребностями и желаниями. Ему нужна любящая женщина, но только такая, которую он сможет уважать. Если, то… И так до бесконечности.
Оставалось надеяться на лучшее. В конце концов, у него есть дочери. Даже если он останется один, в его возрасте все в руках Божьих.
Ему остается одно: трахаться с кем попало, даже если такая жизнь не устраивает, не спасает от одиночества. В каком же хреновом мире мы живем! Но другого мира у нас нет.
— Все, больше ни слова, Бобби, — воскликнул он и нашел на радиоволне приятную, мелодичную музыку.
Мозги нужно периодически прочищать от мусора, подумал он.
В окно влетал горячий южный воздух и дорожная пыль.
Чарлстоун был похож на Саванны. Тьерни показал портрет Льюиса заправщику на бензоколонке, слесарю на причале и бармену в придорожной забегаловке. В полицейское управление обращаться не имело смысла. Там должны были получить информацию об убийце двух женщин.
План действий был прежний: посетить собрания общества анонимных алкоголиков в городке и окрестностях, вычислить разведенную домохозяйку, открытую для контакта с пришлыми трахальщиками. Конечно, здесь Льюис вряд ли мог найти достойную его вкусов одинокую мадам с деньгами. Приезжих здесь мало, и, учитывая подозрительность Льюиса, вряд ли бы он, по мнению Бобби, задержался в Чарлстоуне.
Конечно, Льюис может плавать на какой-нибудь лодке вдоль побережья, тогда шансов его найти у Тьерни еще меньше.
Бобби купил местные газеты и просмотрел объявления о собраниях групп общества анонимных алкоголиков. По карте рядом находились четыре населенных пункта вдоль океанского побережья, где молодой человек с бритой головой и презрительным взглядом мог найти себе новую подругу. Бобби пометил в блокноте: Джорджтаун и Мартл-Бич в штате Южная Каролина, Сауспорт и Морехэд-Сити в Северной Каролине. Маршруты поездок намечены, нужно все осмотреть очень быстро.
Если Бобби не найдет в этом регионе Льюиса, ему придется звонить в Уэст-Палм-Бич Джеку Френчу. В случае же появления какого-то реального следа он прервет поиски, отправится в Дексбеот, чтобы приготовиться к приезду детей.
Бобби хотел быть в родительском доме к приезду его девочек. Ни за что он не стал бы звонить Полли, чтобы перенести сроки. Бывшая супруга ненавидела его работу, ассоциировала ее с грязными трюками ФБР. Она называла его «дешевым сыскарем». Вот почему он не мог сказать ей, что просит из-за своей работы отложить прием детей.