Байярд работал тренером в Истернпреп-колледж, и когда выпивка стала мешать его работе, он обратился в общество. Он опасался, что администрация заподозрит неладное и он потеряет работу. Байярд взял себя в руки, не пил по крайней мере девять месяцев до начала школьных каникул.
Летом он мог позволить себе расслабиться. Иногда он перебирал с выпивкой и ходил на собрания общества в других местах, подальше от Эдгартауна. Байярд был уверен, что ему удастся совсем «завязать» с выпивкой. С женой они были счастливы, у него есть работа. До конца каникул он обратился к врачу, чтобы пройти медикаментозный и психологический курс лечения. По его словам, у них с женой есть кое-какие накопления, но он хочет доработать до пенсии.
— Не могу без работы, — сказал Кристенберри. — Она помогает мне жить полной жизнью, такой уж я человек.
Байярд рассказал, как они плыли из Морехэд-Сити. Управлять яхтой в нетрезвом состоянии, когда ты один в океане, чрезвычайно опасно, а он иногда напивался на борту до беспамятства. Поэтому он и решил взять в напарники Джимми Шарпа, с которым познакомился в обществе. Он хорошо разбирался в лодках, а это было также страстью Байярда, и он уверял, что завязывает с выпивкой.
Обычно Кристенберри любил путешествовать в одиночестве и не терпел присутствия посторонних на своей яхте. Но он запил и боялся один выходить в океан. Джимми появился как нельзя вовремя, и он согласился взять парня на борт.
Байярд допил свой стакан и заказал еще две порции, для себя и Бобби.
Шарп показал большое умение управлять судном и успешно маневрировать. Байярд, убедившись в его способностях, снова нажрался и не выходил из кубрика.
— Джимми очень мало говорил о себе, — рассказывал Кристенберри, — но он сказал, что родом из Графтона в Иллинойсе. Как я понял, он недолго служил во флоте, потом его несправедливо уволили или что-то вроде того. Он работал в доках Нового Орлеана. Мне кажется, ему лет двадцать пять, не больше. Он очень ловкий и сильный для своих лет. Джимми все время слушал радио и даже напевал какие-то дурацкие песни, хотя у него нет ни слуха, ни голоса.
Без сомнения, это первый человек, с которым мне пришлось плавать вместе за много лет, с кем я чувствовал себя в безопасности. Я мог спуститься в свою каюту, читать или спать в полной уверенности, что ничего не случится. Он стал составной частью, честное слово, моей «Блю Найт», я ему полностью доверял. Управлял яхтой он превосходно. Уверен, у него большой опыт по этой части. Трудно поверить, что он плавал только по Миссисипи. Наверное, он кое-чему научился в Новом Орлеане. Во всяком случае это его призвание.
— Посмотрите, у меня есть его портрет, даже три варианта. Один — с волосами, сделан по описанию свидетелей в Уэст-Палм-Бич. Второй — с бритой головой. И еще один — с бородой, если он ее отрастил.
Кристенберри рассматривал рисунки. Он выбрал тот, где Льюис был изображен с бритой головой.
— Этот похож на Джимми Шарпа, только нос изображен более коротким. Что-то не то… — казалось, он засомневался.
— Ведь это только рисунок, — подбодрил его детектив. — Художник рисовал по описанию. Вопрос в том, есть ли общие черты. Хоть немного похоже?
— О, да, похоже.
— Напоминает он актера Джорджа Скотта? Кто-то в Уэст-Палм-Бич сравнил его со Скоттом.
— Это тот парень, что играл Паттона? Я так не думаю. Джимми Шарп еще совсем мальчик, точно. Нет, я не вижу в них схожести.
— А было что-то особенное в том, как он говорил.
— Как у южанина, у него несколько протяжное произношение. И он употреблял своеобразные выражения, которые я, например, не использую.
— Так говорят парни-сплавщики, например? — спросил Бобби.
— Да, очень возможно. И еще. Знаете, не похоже, что он где-то учился, Джимми очень полагался на инстинкт. Деревенская хватка, если вы понимаете, о чем я говорю. И он, без сомнения, южанин.
— Отлично. — Бобби сделал пометки в блокноте и положил рисунки с портретом Льюиса обратно в карман. — Теперь осталось только его найти.
— Тогда пойдите на собрание общества, кто-нибудь его мог там видеть.
Байярд Кристенберри ушел, а Бобби еще остался в баре, размышляя, стоит ли ему сейчас обращаться в полицию. На собрание общества он уже опоздал. Байярд назвал ему несколько знакомых имен, которым Бобби мог позвонить и попытаться еще получить информацию о Льюисе-Джимми. Правда, он не был уверен, что эти люди посещают собрания в Эдгартауне, так как сам Байярд на них не ходил. Приходилось ждать следующего дня. Бобби вышел на улицу и пошел берегом по направлению к яхт-клубу.
Пирс освещался огнями лодок, навстречу Бобби шла разодетая публика, многие возвращались домой после ужина в ресторанах и барах. Он сел на прибрежный песок и закурил сигарету. Нужно было обдумать план действий на случай обнаружения Льюиса. Поиски подходили к концу, но этот парень чрезвычайно опасен. От него можно ждать чего угодно. Бобби мучало сомнение.