Ольгер слил несколько капель вина на белый диск Розы ветров. Вино исчезло с белого мрамора, знак Земли вспыхнул и погас. Терем принял клятву Ольгера.
— С рождением, Первородная! — и Ольгер залпом осушил чарку.
Мы последовали его примеру и вернулись за стол.
Потом были ещё тосты и песни под аккордеон.
— Девочки, — обратилась к нам Серафима. — Предлагаю обращаться друг к другу только сокращёнными именами. А то у некоторых из нас они слишком длинные, даже заковыристые. Не буду указывать пальцем на себя.
Все засмеялись и согласились. Кое-кто выбрал несколько непривычные сокращения. Так Людмила из Люды стала Милой, Светлана не Света, а Лана. Галина вдруг решила стать Линой, объяснив тем, что с детства мечтала о другом имени. Екатерина не Катя, а Рина. Остались привычными: Аня, Таня, Лена, Варя, Маша. А когда Владислава объявила себя не Владой, а Ладой, мы запели:
После того, как отзвучали последние слова, встал Ольгер.
— Меня домашние и друзья зовут Ол. Я прошу вас принять меня в свою семью и называть сокращённым именем — Ол.
И мы хором произнесли — О-о-ол!
— О, за это надо выпить! За семью! — предложила Светлана-Лана.
И все дружно поддержали такой замечательный тост.
— А что значат ваши имена? — спросил Ольгер. — Светлана, Людмила, Владислава — эти имена мне понятны. Майя — это имя у нас есть. А остальные? Вот, Екатерина?
— Непорочная, — привстала Катя и, шутя, отвесила лёгкий поклон.
— А, Галина?
— Тихая, спокойная, — со смехом ответила Лина.
И все засмеялись. Она у нас самая громкоголосая, шебутная.
— Елена? Это, случайно, не Алена или Олена? У нас есть эти два женских имени. Алена — алая, яркая, сияющая, сверкающая, а Олена — олень.
— Если признать это имя греческим, — пояснила я, — то — Сверкающая. А если мы признаём Елену славянкой, то — Олень. Хотя есть в некоторых источниках о древнейших временах, якобы, Елена Прекрасная могла обращаться оленем и таким образом удрала от своего муженька с любовником.
— А мне такая версия нравится! — с улыбкой сказала Лена. — Может, я Оленем стану?
Все весело поддержали Лену — Оленя.
— А, Варвара? — продолжил опрос Ольгер.
— А Варвара — просто варвар, — засмеялась Варя. — Для славян иноземцы были варварами, а для иноземцев — славяне. Так что я — иноземка.
— Серафима?
— А я один из видов ангелов — серафим.
— И Серафим крылами белыми*
Взмахнул в серебряной ночи,
Чтоб не кружили Навьи с Бедами
В судьбах более ни в чьих. — Продекламировала я.
— Мария?
— А я — госпожа, превознесённая — в переводе с еврейского языка. У нас Мария — Богоматерь, мать Иисуса Христа.
— А я добавлю, — вылезла я со своей эрудицией, — что имя Мария было известно нашим пращурам ещё за тысячи лет до рождения Иисуса как Сверкающая, сияющая, как солнце. Так что, Маша, выбирай, кто ты — еврейская Госпожа или славянская Сверкающая.
— Ой, я славянка! — Воскликнула Маша.
И все засмеялись.
— А ты, Таня, кто? — продолжил Ольгер.
— Ань, кто я?
Я засмеялась.
— Ты же озеру задавала этот вопрос. Оно, что, не сказало?
— Нет, — под громкий смех отрицательно замотала головой Таня.
— Ты у нас учредительница, утверждающая.
— И чего же я такого утверждаю и учреждаю?
— Нн-у-у, — задумалась я. — Может, ты здесь проявишь свою сакральную сущность? Время покажет. Может быть, мы все сумеем проявить себя, в соответствии со значениями наших имён. Засверкают наши имена, полетят лебедями, поскачут оленями.
Девчата притихли, задумались.
Тишину нарушил Ольгер.
— А твоё, Анна, имя попытаюсь разгадать я. Анна. Ан-на. Туда и обратно. Что взяла, то и вернула. Вон сколько знаний у тебя, и ты ими делишься. Это и есть значение твоего имени.