Мы вышли на дорожку и побежали трусцой вдоль стены по периметру территории, вокруг заросшего травой и какими-то кустиками поля. Это, видимо, наш будущий сад и парк, и временный огород.
— Смотри, — привлёк моё внимание Ол, пристраиваясь рядом. — Вон там, ближе к центру, можно устроить пруд с таким расчётом, чтобы можно было в нем плавать.
— Хорошая идея.
— Идея не нова. Многие так делают. Но, в основном, для красоты.
— А мы совместим приятное с полезным.
Дальше я бежала, погрузившись в свои мысли.
Сон. Он растревожил меня, вызывая недоумение. Ещё там, на Земле, мне с молодости снился один и тот же молодой человек. Я запомнила его лицо, его добрый теплый взгляд. Когда я болела или попадала в затруднительное положение, он приходил ко мне. Если у меня возникали серьёзные проблемы, он брал меня за руку, и мы оказывались на вершине горы. Перед нами расстилался прекрасный зелёный мир с горами и долинами, реками и озёрами. Просыпаясь, я находила решение своих проблем. Если я тяжело болела, он обнимал меня, принося облегчение. После такого сна я быстро шла на поправку. А иногда мне снились глаза, с теплотой наблюдающие за мной и чего-то ждущие. И вот теперь, в другом мире, он опять на мгновение, пришёл в мой сон, улыбаясь, протянул ко мне руки и исчез.
Уффф! Пробежка, вроде, лёгкая, а уже вспотели. Пробежали трусцой не менее шести километров. Всё! Возвращаемся, принимаем ванну, завтракаем и ждём первого гостя.
— Девочки, — привлёк внимание Ольгер, — чтобы не смущать старосту и других людей, наденьте поверх брюк туники. У нас так ходят тоже. Правда, качество другое, но сойдёт.
Все разбежались по своим апартаментам. Собрались в столовой через полчаса. Туники все яркие, с принтами под народные русские узоры.
И вот такие нарядные, с косами, перекинутыми на грудь, мы собрались в столовой. Девчата распределились, кому приготовить напиток, кому принести творог со сметаной, принесённые вчера в обед по заказу Ольгера. Кто-то пошёл в подвал за колбасой и сыром. Кто-то расставлял тарелки, раскладывал ложки.
Я стала расспрашивать Ольгера о принятых у них мерах времени, веса, объёма, длины, площади и прочие. Оказалось что у них метрическая система измерения, перенятая у землян, когда были ещё Ходящие по мирам. Сейчас их осталось всего несколько эльфов и два или три Хранителя. Но на Землю не ходят. Также и с мерой времени.
— Только ещё есть миг, десятая часть секунды, — объясняет Ольгер. — У нас вращение планеты медленнее, чем у Земли, поэтому время, как бы, растянутее. И у нас четырнадцать месяцев по тридцать дней. И два дня лишних. В один день празднуется переход на другой год. Изначально год был поделён на двенадцать месяцев по тридцать пять дней и два дня лишних. В месяце было пять недель по семь дней. Но когда произошло объединение с эльфами и гомозулями, год поделили на четырнадцать месяцев и ввели названия двух месяцев: эленниэссень (по имени эльфийской правительницы) и гомозулень.
— А какой сейчас год? — услышала нашу беседу вошедшая в столовую Таня. — И в какое время у вас Новый год?
— Двадцать восемь тысяч двести семнадцатый со дня снисхождения детей Волосеня, породивших Людей Оборота, научивших добывать пищу и огонь, строить жилища. И пять тысяч триста шестьдесят пять лет со дня победы в Великой Битве и прихода Первородных, поставивших Живые Терема. Первородные дали нам Знания, Руны и Числа, научили ремёслам. Объединили нас в княжества и государства. Когда Первородные ушли за Грань Бытия, остались их дети. Некоторые стали Князьями. Князем может стать только тот потомок, который обладает не менее двумя оборотами, умением управлять и решать все спорные вопросы мирно, обладает Знаниями Кудесника. А Новолетие или, по-вашему, Новый год у нас празднуется между зимним месяцем Лютенем и весенним Белояром, в День Равноденствия смены лет.
Занимательную лекцию Ольгера пришлось прервать. Нужно успеть позавтракать, просмотреть Милины записи. Скоро должен подойти староста.
2. Первый договор
После завтрака подошёл Селиверст, напомнил, что нет привратника и теремного. «А это, кто такой?» — удивилась я.
— Это распорядитель в Тереме. Он командует всеми слугами и встречает гостей.
— Ага-а-а. Вроде дворецкого или мажордома, — сообразила я.
— Пока старосту встречу я, — предложил свои услуги домовой, — но всё-таки нанимайте теремного. Я не могу так часто проявляться перед посторонними, а вы с сестрой меня и так видите.
— А Татьяна тоже видит? Что-то она мне не говорила об этом.